Вот интересно, кто сильнее: защищающий частный интерес, сиречь гражданин-собственник или одержимый праведным гневом, сиречь «обиженный за державу»? Что, короче, более вдохновляет: интерес или идеалы?

Философ Гегель некогда ответил диалектически: историю делает сочетание первого со вторым. Когда у тебя такой интерес, который выгодно сочетается с идеалами. Ну или там наоборот. То есть, допустим, можно не любить ЮКОС по идейным соображениям. Но бюджетник, которого хватает понять, что бабло Ходорковского – это, помимо прочего, уведенные от него налоги – в своей нелюбви сильнее. Или, допустим, когда отмена губернаторских выборов по России означает для тебя две вещи: попрание принципов федерализма, во-первых, и проблемы с источником доходов, во-вторых. Рискну заметить, что реальные люди больше обижаются на второе. Я их понимаю. Подчас это весьма достойные люди. Не вполне понимаю других – искренне переводящих стрелки с первого на второе.

Нет, честное слово, я сам обижен: у меня заметка была. Там про «перспективы губернаторских выборов». Убил ставший ненужным файл и пишу сейчас, что пишу. Получается, что с Владимира Путина – лишний гонорар. Оно, конечно, мелочь, но неприятно. Серьезные проблемы сейчас у региональных пиарщиков и политжурналистов, для них выборы губернатора – главная страда. Источник, мягко говоря, подработки (обычно превышающий обычные заработки). Сейчас она, понятно, отменяется. И по человечески все понятно. То есть понятно, когда хорошие ребята обижаются, ходят в форумы и пишут про «угрозу фашизма». Владимир Путин типа нам должен деньги (может, даже и мне?).

Но давайте по совести. Давайте: возьмем сейчас лишь один пункт «президентского переворота 13 сентября» (к другим вернемся потом). Губернаторы выбираются Заксобраниями, но фактически, конечно, назначаются лично. Хорошо это для демократии в частности и России вообще? Для демократии было бы очень плохо – если бы она была. Для России скорее хорошо.

Четыре подкопа – один подрыв

Маленькая предыстория. О принципах федерализма нам – как бы местным, как бы политикам - рассказывали недавно два московских человека: Ирина Бусыгина (профессор МГИМО) и Андрей Захаров (вице-президент фонда развития парламентаризма в России). Прекрасные, интеллигентные люди, проблемой «федерализма» озабоченные свыше десятка лет. Очень искренние. Ирина Марковна так горячилась, что местные «как бы политики» усмехались с задних рядов: при Ельцине ее, наверное, очень часто пускали в Кремль, при Путине же - баста. Ну да оставим циников.

Знающие люди напомнили главный принцип: федерализм – это когда власти разведены. Вот за это отвечает Федерация, за это регион, за это муниципалитет и никакого смешения. Империя – это колесо с осями без обода. То есть регионы не связаны между собой, все они повязаны лишь метрополией. Скажем, в СССР нельзя было лететь из Таджикистана в Латвию, только через Москву. В этом смысле Россия еще маленько империя. Федерализм, что понятно, означает все большее разведение «столичности» по регионам.

Правление Путина, по их словам, ознаменовалось четырьмя мерами по укреплению «федерализма». Что парадоксально: каждая из них в отдельности укрепляет федерализм. Но взятые вместе, они его фактически сносят. Вот они:
1) введение федеральных округов;
2) реформа Совета Федерации;
3) «приведение в соответствие федеральному региональных законодательств»;
4) «институт федерального вмешательства».

Московские гости улетели за три дня до президентских инициатив. Можно представить, что бы они сказали. Они, конечно, были бы правы. Путин объяснил, что предложенные меры «укрепляют федерализм».

Фактически мы теперь в унитарном государстве: не потребовалось даже менять Конституцию. С добрым утром, страна! Радостно комментируя реформы Путина, Александр Усс был совершенно прав: к тому шло на протяжении пяти лет.

Евроремонт отложен

Высокие гости, конечно, правы: гражданскому обществу пристало скорее федеративное устройство, нежели унитарное. Однако сущность спора лучше всего пояснить метафорой. Тупой, как, впрочем, и сама сущность этого спора.

Представим дом, у которого сейчас слетит крыша и все. О том, что в общем доме не держат стены, едет чердак и т.п., после Беслана более всех говорила именно либеральная оппозиция (при самом черном раскладе – от России к 2010 году отваливается Кавказ… для начала). Тем временем в доме спор: какая планировка удобнее, сколько комнат, как висеть люстре. А может, перегородки снять? А может, обои или все-таки побелим, или все-таки покрасим? А может?… С потолка тем временем уже что-то сыпется.

Очевидно, что в тех бараках, которые отстроятся на руинах федерального дома – люстр не предусмотрено в принципе. И никто не будет спорить, какие там нужны жалюзи – дай бог, если в хибарах будет окно. Помнят ли ужасы империи подданные Туркменбаши, запретившего балет, сигареты и дипломы российских вузов?..

Ну конечно, лучше евроремонт! Однако есть порядок приоритетов. Сначала надо, чтобы ветерком не вымело стены, чтобы не отсудили пару комнат, чтобы, наконец, не мучили тараканы.

Собственно, все. За десять лет Россия провалила экзамен на статус федеративного государства. При излишней автономии комнат в них почему-то заводится всякая живность, и живность на редкость пакостная. Почему-то подтапливает фундамент, и т.д.

Можно отдельно заняться морфологией и генеалогией «живности». Можно спросить «почему?».

Ханства и паханства

На первый взгляд, безопасность мало связана с унитарностью. Однако в заявлении президента есть символика, которая, быть может, задаст прагматику.

Начнем с банального. Пока что образцом гражданского общества в России выступают господа Аушев, Дзасохов, Шаймиев. Господин, например, Лужков. Долго говорить о том, отчего царь прогрессивнее своих же бояр, но это, как правило, так. А большой император, соответственно, прогрессивнее маленьких ханов. В самом цивилизованном случае с губерниями управляются топ-менеджеры ФПГ или прямые назначенцы Кремля, иногда это сочетается. В менее цивилизованном - центральная власть торгуется с родовыми кланами. Вплоть до того, что Шаймиев предложил привести федеральное законодательство в соответствие с законами Татарстана. А то, по его словам, страдает «федерализм».

Но это, как сказано, лирика на грани общего места. Спросим более актуально: без чего, с нашей стороны, теракт против нас невозможен?..

Ответ назван в обращении Путина, ответ банален – коррупция. Один из главных ментов Чечни ставил эксперимент: усадил в джип несколько чучел, впихал табличку «Хаттаб» и поехал по Кавказскому округу. Ни один (!) блок-пост не досмотрел машину. Поездка обошлась в хорошие деньги, но только. После чего МВД можно распускать и набирать заново. Впрочем, кадры ничего не решат.

…А вот теперь – о гражданском обществе. Мераб Мамардашвили: «Нам нужны независимые суды, а не честные судьи». В России как? Все полагают, что жизнь меняется на хорошую с заменой начальства. А Европа ведет себя, как будто оно плохое. Всегда плохое, так повелось. У власти может быть гений, но это подарок судьбы, а в норме там, извините, посредственность. И Запад строит государственность в расчете на властного вора и дурака. Юридически программирует поле так, чтобы снизить его последствия. А мы ждем совестливого человека и мучаемся.

Пока в России такая коррупция, колонну с гексогеном и взводом боевиков можно вести хоть на Дальний Восток. С приключениями, но доберутся. В ханствах и паханствах олигархической России нет силы, эгоистично заинтересованной в том, чтобы их остановить. Один возьмет сто долларов, а другой сто тысяч. А третий доплатит сам, надеясь на дивиденд, когда РФ зажмется промеж исконных шаманий и каганатов.

Будем европейцами: начнем исходить из того, что все потенциальные сволочи. И формально строить систему так, чтобы минимизировать зло. Кроме закона самовозрастания стоимости, нет сейчас никаких законов. Коррупция из этого вытекает. Если это поймем – начнем работать с реальностью.

Символический акт

Не надо верить в людей, лучше верить в топологию власти. По этой топологии, в России сейчас один человек, который не покупается в принципе (совесть мы заблаговременно исключили). Путин. Кого угодно можно поставить на стратегию развала страны, кроме ее президента. Кем бы он ни был. Ему будет очень плохо, если Россия кончится, и он, скорее всего, не выживет даже физически.

Цена министра – доля в нефтяном бизнесе, цена губернатора – регион на кормление, цена милиционера, репортера, клерка – пара сотен у.е. за разовое предательство. Президент, будь он хоть исчадие ада, неподкупен. То есть не конкретный человек, а именно сама должность. Ну, нет в мире эквивалента, чтобы человек отдал седьмую часть суши и вошел в историю как ничто. Вот говорят, Горбачеву проплатили развал Союза. Ему что – дали другой Союз? В одних кругах таких считают лохами, в других - святыми, но это не сделка в частности и не разумная деятельность вообще.

Этой осенью президент вышел к нации и предложил, что будет окончательно за все отвечать. Почти чрезвычайная ситуация ведет к почти «чрезвычайному положению». Это жуткое одиночество, у него фактически не будет напарников, и это естественно. Ответственность уже взяли – осталось ее отдать. Такой вот удивительный хронотоп. Уместны самые разные чувства, но… Президенту остается верить. Хотя бы по той причине, что современные россияне уже «не верят в людей».

Александр Силаев