Что ждем от прогресса?

Что такое диалектика производительных сил и производственных отношений, каждый выпускник советского вуза должен был знать назубок (независимо от специальности, истмат был везде). Не факт, конечно, что знал. Хотя в банальной трактовке идеологов СССР – чего тут сложного? Цитируя Маркса: «Возьмите пашню и мельницу, и получите отношения феодалов и крепостных; возьмите паровую машину, и получите отношения капиталистов и рабочих». То есть технологии развиваются, а политэкономика семенит за ними, подгоняемая революциями. Не все, однако, столь радужно…

Коммунизм как технология

Вообще-то даже коммунизм Маркс изначально видел скорее как технологическую реальность. А потом уже – экономика, политика, вся надстройка. В принципе, он первый дошел до концепта «постиндустриального общества», хотя сам термин не ввел. Термин, надо сказать, довольно пустой – он указует только на то, что за индустриализмом что-то есть, но что именно? Может, вместо «капитализма» говорить «постфеодальное общество»?

Итак, 40-е годы XIX столетия, Карл Маркс, первая научная мысль о постиндустриализме. Как следствие развития именно техники, технологии. Мысль проста: если в большинстве производственных цепочек человек используется как автомат, его и можно, со временем, заменить автоматом. Все. Остальное – комментарии на полях. Не имеющие особого отношения к коннице Буденного, раскулачиванию и прочей экспроприации.

Советский лозунг «Сделаем труд свободным» – издевательство над Марксом и Энгельсом. Для классиков труд был такой же социальной мерзостью, как и капитал. Труд – превратная форма деятельности, он всегда рутинный, бесчеловечный. «В производстве вещей индустриальным способом сами люди используются как вещи». А труд совершенно свободен с момента появления капитализма, как только возникает рынок труда. И труд порождает капитал как свою оборотную сторону, капитал – это накопленный труд, т.е. пока есть одно, будет и другое. Невозможно уничтожить капитал, не уничтожив труд.

То есть проект коммунизма в его изначальном виде – проект уничтожения труда. Если упростить… на первом шаге техника развивается до такого уровня, что свободное время людей намного превышает их рабочее время. На втором шаге – играют культура и педагогика. Чтобы освобожденный человек не пошел забивать косяк или забивать прохожих, а занялся, допустим, творчеством. Весь опыт СССР – в лучшем случае прелюдия к проекту, в худшем случае – извращение оного.

Почему проект не пошел, какие факторы убили его на Западе и на Востоке – разговор отдельный. И сложно представить, чтобы, помыкавшись, к нему еще не вернулись. Это по-прежнему третий путь – между глобальным обществом потребления и глобальным миром по шариату.

Рабочий кошмар

В строгом смысле, постиндустриальное общество нигде еще не возникло. В самых развитых странах – поздний индустриализм. Если вместо вещей большинство народа производит услуги, это еще не говорит о смене формации. К тому же самые развитые страны живут производством, вынесенным в третий мир, накроются поставки оттуда – накроется вся хваленая «информационная цивилизация».

Но чем так страшен индустриализм? А здесь интересный случай, когда технический прогресс обессмыслил, обесценил, обесчеловечил жизнь большинства людей. Мы привыкли к схеме: шаг технического прогресса – шаг в улучшении жизни. Но что произошло с переходом к современной цивилизации? Подлинно человеческой деятельности стало меньше!

Вспомним Средневековье. Это был мир мастеров, каждый из которых учился мастерству не год и не два. Мастер меча, мастер кузни, мастер лекарств и ядов, мастер охоты. Даже простой крестьянин – мастер относительно рабочего. Он знает погоду по приметам, может выстроить дом и все в этом доме сделать, знает нюансы той флоры и фауны, с которой имеет дело. Не «сельский рабочий», который в современной цивилизации жрет технарь, а именно классический крестьянин.

Но что значит «технологично организованное производство»? Это значит, что мастер уже не нужен. Разделение труда. Весь процесс разбит на простые отрезки – нажать кнопку, дернуть ручку, отправить факс – с каждым из которых вполне управится идиот. Главное, чтобы он дернул свою ручку с гарантией и чтобы идиотов хватило. Мастер мог получать удовольствие от работы; отныне большинство работает, чтобы купить себе отдых. Техника Нового времени и сопряженный с ней менеджмент убрали из жизни большинства понятие деятельности. Остался лишь труд – жалкое ее подобие.

От лукавого

Прогрессисты считают, что техника обязательно несет благо. Традиционалисты уверены, что обязательно несет зло. Но может быть так, что одна техника – во зло, а другая – во благо? Можно ли создать цивилизацию, где все средства – не только техника, но и законы, и сами правила нашего языка – усиливали бы лишь добро и не давали бы злу никакого ресурса? Возник бы удивительный мир, где зло исчезло бы без репрессий, без добра с гильотиной и кулаками. Хочешь сделать плохо, а нечем.

Образно говоря: вообразим себе волшебный топор, которым можно построить дом, но который рассыпается, если его поднимаешь на человека. Это не сказка. Это не бред. Это образная иллюстрация.

Как с этой точки зрения выглядят современные технические новинки? Возьмем интернет. Неоднозначная штука. Если человек умный, это усилит ум. В случае глупого – это усилит глупость. Большая часть информации в глобальной сети – откровенно мусорного характера, большая часть трафика – игрушки и порнография. Уровень книжной продукции в любую эпоху был выше, чем средний уровень того, что сейчас вывалено в сеть. Остается надеяться, что знающие люди – сами знают, на какие сайты ходить. Они-то знают, но… идиот, усиленный интернетом, хуже обычного идиота. Все равно что пьяный с автомобилем – куда опаснее просто пьяного.

Далее: при всей неоднозначности интернета, в нем есть вполне однозначные места. Скажем, интернет-форумы – техническая вещь, явно играющая на стороне глупости, провокации, хамства. Во-первых, там все уравнены, но это демократия от лукавого. Студент может быть компетентнее профессора, но обычно все же наоборот. А теперь представим себе семинар, где профессор и студент в одинаковой ситуации, у них равное право слова, в том числе право критики. И студент начинает профессора поучать, делая это, ко всему прочему, на фене.

Во-вторых, общение анонимно. Большой подарок определенного сорта людям. Кого хочешь козлом назову, и ничего за это не будет. Чья это логика? Кому это надо?

Дело, впрочем, не в форумах. Просто маленький пример – очень большой проблемы.

Александр Силаев