Атаман Енисейского войскового казачьего общества

Почему-то казалось, что на интервью к атаману Енисейского войскового казачьего общества генералу Платову придется прорываться с боем. Через приемные, секретарей, заместителей... Поэтому звоню, спрашиваю, как можно связаться с пресс-службой казаков.

– Надо же, какого хорошего вы о нас мнения, раз считаете, что у нас своя пресс-служба есть! – хмыкнул в трубку бодрый мужской голос. – А что хотели? Договориться об интервью? С Павлом Ивановичем? Так я вас слушаю! Конечно, приезжайте!

При двух противниках

Понимаю, что поздравления запоздали, но все-таки с переизбранием на второй срок! Слышала, круг выбрал вас единогласно?

Нет, два человека были против. Из 179. Круг собирался 11 ноября, я пригласил всех, даже господина Кривоногова из общественной организации «альтернативных казаков», хоть мы с ним и непримиримые противники в вопросах развитии казачества. Были на круге и замгубернатора Кузубов, и владыка Антоний, и гости из Москвы... А за поздравление спасибо.

Честно говоря, пыталась связаться с вами раньше, в декабре, но ваши сотрудники сказали, что вы в Москве и вернетесь только после новогодних праздников. Длительные же у вас командировки, Павел Иванович! Расскажете, зачем в столицу ездили?

Хм... Вообще-то я человек свободный, мне деньги за мою работу никто не платит. Живу на пенсию, а казачество возглавляю на общественных началах. Поэтому имею право ни перед кем не отчитываться. Но раз уж вы интересуетесь, скажу. Мы действительно ездили в командировку в Москву. Встречались с министром регионального развития Яковлевым, на встрече шел разговор о поддержке и развитии казачества.

Мы – это кто?

Мы – это атаманы России. Приехало 11 атаманов – от Дальнего Востока до западных границ. Думали, решали... Беда в том, что нет федеральной программы поддержки казачества. Министр экономического развития Греф отказался ее выполнять.

То есть программа есть, но ее не выполняют?

Она должна была быть! Мы подавали документ на рассмотрение в правительство, но Греф сказал, что на выполнение этой программы нет денег. А я считаю это настоящей фальсификацией! Не может быть, чтобы не было денег, раз все бюджетные обязательства – и федеральные, и краевые – выполняются с профицитом! Вот об этом и говорили с Яковлевым. Решили, что Министерством регионального развития будет рассмотрена и принята ведомственная программа. Но она, правду сказать, какая-то комолая – деньги в ней предусмотрены на развитие казачества в основном лишь до Урала. А поддержка культуры, развития казачества, поддержка наших поселений вдоль границы, по сути дела, не рассматривается. Еще мы говорили о том, что нужно установить статус атамана. Кто он? Кем он должен быть? Советником губернатора? Полпреда? Президента? Или консультантом в аппарате правительства? В который раз мы уже поднимаем этот вопрос!

Казаков собираются учить

Было в Москве и еще одно совещание. Атаманы, я в том числе, планируют открыть в столице академию казачества. Потому что казаков обязательно нужно обучать – и культурным традициям, и умению хозяйствовать. Я думаю, что через год академия должна быть открыта. Уже есть лицензия, помещения…

А деньги?

Вот денег нету. Правда, уже есть человек, который согласился стать ректором. Я пока карты не открываю и имя его вам не назову. А уж потом, когда все решится, мы скажем правительству: вот она, академия, она уже существует, так что давайте деньги. В общем поработали плодотворно. А потом я остался на новогодние праздники в Посольской станице – есть у нас такое представительство в Москве для гостей из Сибири и Дальнего Востока. Там останавливаются казаки из всех войск: Уссурийского, Амурского, Забайкальского, Енисейского, Иркутского, Сибирского, из Якутского полков. Я удовлетворил ваш интерес?

Вполне.

В выборы о нас вспоминают

Видите ли, я давно понял: если хочешь что-то сделать, езжай в Москву. На местном уровне ничего не решить. Ну была у нас встреча с губернатором – в июне прошлого года он пришел к нам на день войска… Мы поговорили, наметили планы... Но будут ли они претворяться в жизнь? Не знаю. По большому счету мы сейчас власти не нужны. Сейчас все сосредоточилось на выборах, а мы остались за бортом. А ведь казаки хотят служить, помогать государству, заниматься патриотическим воспитанием подрастающего поколения! Мы хотим быть нужными обществу! Но за достойную работу должна быть достойная оплата, а об этом как раз речи и не идет.

Слышали, какой недавно поднялся шум вокруг образовавшегося в краевом бюджете профицита? Не поднимали вопрос: почему бы не выделить из него часть денег казакам?

Непростой вопрос... (Тяжело вздыхает.) На каждый пирог всегда находится много ртов. Конечно, я был бы рад, если бы мне сказали: Павел Иванович, у нас образовался профицит, давайте вашу программу, посмотрим, что можно сделать. Но пока такого желания я не вижу. Нас все больше на словах поддерживают.

А Законодательное собрание? Если не ошибаюсь, депутаты принимали местный закон о поддержке казачества?

Ошибаетесь. Еще в 1999 году была попытка принять такой закон, но депутаты отклонили его. Большинством голосов. Заявили, что пока такого закона нет на федеральном уровне, они даже рассматривать этот вопрос не будут. А ведь мы просили каплю в море: всего-то 15 миллионов на четыре года. Конечно, сейчас, когда начинаются выборы в Заксобрание, эти самые депутаты к казачеству прямо-таки зачастили. Все просят нашей поддержки! Но я к этому отношусь скептически, потому что за все эти годы никто ничего существенного для казачества не сделал. Кроме Всеволода Севастьянова, пожалуй. Остальные в глаза говорят одно, за глаза делают другое...

То есть на поддержку казаков в преддверии выборов депутаты могут не рассчитывать?

Мы будем поддерживать только тех, кто проявлял к нам порядочность. А остальные – нет, пусть не рассчитывают. Они ни для государства, ни для края ничего не сделали. Только себе карманы набили. Не хуже меня, наверное, знаете про таких депутатов.

Имена не назовете?

Неэтично будет. Но в глаза я им все выскажу! Хотя… Может, в том, что мы не добились поддержки, есть и наша вина? Казаки ведь в жизни не стояли у здания администрации со знаменами и транспарантами, чего-то требуя. С другой стороны, уверен: митингами и криками ничего не решить.

От кадетов только название

Горько вам без Александра Лебедя?

Так ведь и Лебедь особо не помогал казачеству. Моральную поддержку, да, оказывал. А материальную…

А как же возрождение кадетства?

А что кадеты? Кадеты – это еще не казаки. Тем более что мы к кадетским корпусам сейчас никакого отношения не имеем. Да, кабинет, где мы с вами сидим, находится в кадетском корпусе, но это последний остаток, так сказать, былой роскоши. Да, раньше существовало управление по делам казачества и кадетских учебных заведений. Правда, кадетами оно занималось на 80 процентов, а казаками – процентов на 10… Но пару лет назад ввиду реорганизации это управление было расформировано. Людей, занимавшихся кадетами, забрали в главное управление образования, создав специальный отдел, а нас передали в комитет по общественным связям, где нами теперь занимается всего один человек. Лично я считаю, что это было неверным шагом. Кадетское движение только нарождалось, у него еще не выработалось методов, традиций, планов для самостоятельной жизни, чтобы вывести их на тот уровень, который задумывался Лебедем. Мы могли бы им в этом помочь… А сейчас корпуса практически уровняли со школами-интернатами. Сохранилось кадетское название, дети там носят специальную форму, но по сути – школа-интернат. Правда, в системе кадетского образования у нас остался Лесосибирский казачий кадетский корпус. Есть и две казачьи школы – 108-я и казачья гимназия в Енисейске. Так что мы все же оставили в кадетстве свой след, даст бог, он сохранится. Сейчас, по моим сведениям, разрабатывается федеральная программа поддержки кадетского движения. Воочию я ее не видел, но разговор об этом идет. Вот и все. Более подробной информацией о кадетских корпусах я не располагаю, это вам теперь в управление образования обращаться надо.

Поднять планку призыва

А что вы как бывший военный думаете об армии?

Армия – это слепок с нашего общества. Раньше ведь что мать своему сыну-оболтусу говорила? «Сынок, ты у меня разгильдяй, иди в армию, там из тебя хоть человека сделают!» А сейчас никто, включая меня и вас, не захочет, чтобы близкий ему человек пошел служить! Потому что там страшно. Я знаю, что говорю, я сам 32 года прослужил в армии. И, как военный, утверждаю: таких проблем в армии не было, пока ее не опустили ниже ватерлинии. Что делать? Сложный вопрос. Кто-то говорит, что мы должны сделать армию профессиональной, на контрактной основе. Но только этим проблемы не решить. Да, там, где идут боевые действия, нужны контрактники, которым за их работу платят деньги. Но что касается повседневной армии… Как вариант можно поднять планку призыва с 18 до 21 года. Потому что 18-летние пацаны – совсем еще дети, они мгновенно попадают под дурное влияние. С 21-летними это так легко уже не пройдет…

Казачество может сделать что-нибудь для возрождения армии?

Не только может, но и делает! Вот пример. В прошлом году мы были в Азове. И видели, как на праздник Покрова Пресвятой Богородицы, 14 октября, в город пришел военный десантный корабль из Севастополя – «Азов». Прекрасный корабль! 112 метров длины и тысячи четыре тонн водоизмещением. И вот несколько тысяч жителей Азова, затаив дыхание, смотрели, как два ветерана Великой Отечественной войны и матрос, отличник боевой подготовки, поднимали флаг на этом корабле. Ну разве это не патриотическое воспитание? А ведь это судно формировали казаки!

Крест на примирении

Слышала, вы собирались поставить памятный крест в Манском районе, возле поселка Нарва, где в Гражданскую войну шли бои между красными и белыми, да так и не поставили. Почему?

Да, были у нас такие планы. Я туда, в этот поселок, ездил, когда еще был походным атаманом. В Гражданскую войну там действительно шли серьезные бои. Помню, в Нарве даже музей был с экспонатами на эту тему. Не знаю, существует ли он сейчас. Насколько я разобрался в той истории, после революции солдаты стали возвращаться с фронтов Первой мировой домой. Они создали в Нарве что-то вроде революционного большевистского Совета. А когда туда приехал кто-то из белогвардейских командиров и потребовал этот Совет распустить, его прогнали. Тогда белогвардейцы собрали большой, хорошо вооруженный отряд казаков и решили подавить сопротивление. Красные о нем узнали и залегли в засаде. Они пропустили разведку, которая никого не заметила. А когда пошли основные силы казаков, их в упор расстреляли. Никто не выжил. Жители соседних деревень вспоминали, что трупы плыли по течению три дня. Кстати, там возле Нарвы есть пещеры, в которых спелеологи до сих пор находят оружие времен Гражданской войны. Самой страшной, самой жестокой войны – когда отец шел на сына, а брат – на брата… Вот в этом месте мы и хотели поставить крест. Крест примирения.

А что помешало?

Сначала средств не было, потом… Честно говоря, текучка заела. А может, и сам Бог почему-то не допустил. Может, оно и к лучшему. О прошлом забывать, конечно, нельзя, но жить нужно настоящим. Вот мы и живем.

Телевидение отделило от народа

А жизнь у нас насыщенная. Мы участвуем в охране и восстановлении церквей. У нас заключен ряд договоров на безвозмездной – подчеркиваю, безвозмездной! – основе. Например, с Александром Горовым о содействии милиции, есть договор с лесниками, с Госнаркоконтролем, с управлением исправления и наказания… Участвуем в рейдах, помогаем милиции поддерживать порядок на рынках. Опять же, для казаков стало традиций охранять верующих на реке Базаихе, во время праздника Крещения. Правда, в этом году произошла неприятная ситуация. Дело в том, что нынче мы не пустили людей на лед. Из благих соображений, ради их же защиты! Зимы-то нет, лед тонкий, в любой момент треснет – и ведь утонут люди! А телевидение тут же показало репортаж о том, что казаки отделились от народа. Как не стыдно? Так о чем я? Постепенно мы, казаки, набираем силу. Пусть ее пока недостаточно, чтобы на равных правах с остальными войти во власть, но уже хватает, чтобы разжиться сторонниками. Работы много. Нет даже времени спокойно сесть почитать любимые книги…

«Шолохова уважаю»

Интересно, какая книга может стать любимой у атамана казачьего войска? Случайно, не «Тихий Дон»?

Нет, не «Дон» (Смеется.) Хотя к Шолохову я отношусь с глубочайшим уважением. Кстати, в позапрошлом году было 100-летие со дня его рождения, мы ездили на родину писателя – в станицу Вешенскую. Я ведь почему Шолохова так уважаю? Потому что до выхода «Тихого Дона» казаков даже не брали в армию. И лишь когда появилась книга, когда те же старики со станицы Вешенской сделали Сталина почетным казаком, казакам разрешили служить и защищать. В Великую Отечественную войну было даже сформировано несколько дивизий и корпусов исключительно из казаков. И они доказали, что этого достойны. Вы знаете, что на Параде Победы в июне 45-го года, когда на Красной площади бросали на землю знамена поверженного врага, казачья «коробка» шла сразу за знаменной? Это же как надо было отличиться на войне, чтобы при двух узурпаторах – Сталине и Жукове – заслужить честь идти знаменной группой! Между прочим, есть три очень сильных и очень разных высказывания о казачестве. Я вам их процитирую. Лев Толстой сказал: «Казаки создали Россию». Троцкий говорил: «Казаки готовы к самоорганизации – их надо уничтожить!» (и ведь почти уничтожили!). Наполеон во время войны 1812 года заявил: «Дайте мне казаков, и я завоюю весь мир». Между прочим, на столетие Шолохова в станицу Вешенскую приезжал и президент. Он говорил с нами, атаманами, он знает чаяния казачества, понимает, что мы хотим и можем приносить пользу армии и обществу. И это радует. Когда в 1991 году казачество начало возрождаться, это вызывало в лучшем случае усмешку. Сейчас уже никто не усмехается – мы заставили с собой считаться.

(А от ответа, какая книга любимая, атаман ушел, как я его ни пытала. – Прим. авт.).

Ух, какие Платовы!

До следующих выборов атамана три года. Как по-вашему: это много или мало?

Сложно сказать. Первые три года для меня пролетели очень быстро. За это время мы успели наметить и разработать планы. Теперь их надо выполнять.

Как считаете, ваш однофамилец, первый Донской атаман Платов, мог бы вами гордиться?

Надеюсь. Кстати, об однофамильцах. Когда в Вешенской мы встречались с президентом, он, пожимая мне руку, сказал: «А вы знаете, Павел Иванович, я ведь когда-то тоже носил вашу фамилию!» Оказывается, когда Путин работал в Германии, у него был такой псевдоним – Платов. Я так удивился! «Ну, – говорю, – спасибо вам, Владимир Владимирович! Для моего тщеславия этого вполне достаточно!»

Наталья Симкина, «Вечерний Красноярск»