От редакции, вместо пролога – в связи с непредвиденным отъездом Анны Андерсен на историческую родину её предков и отсутствием перспективы её возвращения, власть в рубрике книжных обзоров переходит в руки нового автора, скрывающегося под псевдонимом «Дж. Стомпер». Строго говоря, никто из вас, дорогие читатели, не может быть уверен, кто именно скрывается за этим псевдонимом – мальчик, девочка, бабушка, группа авторов или высокотехнологичный робот, запрограммированный на безостановочное генерирование печатного текста, но мы искренне надеемся, что с ним вам будет интересно.
Обладай издатели этой книги чуть большим бесстыдством, они вполне могли бы шлёпнуть на её обложку завлекательный рекламный стикер – «Штука покруче «Фауста» Гёте!» И в этом действии была бы даже некоторая оправданность – потому что, во-первых, между двумя произведениями имеются очевидные тематические параллели, а во-вторых, «Спанки», да простят меня образованные читатели за столь смелое умозаключение, в каком-то смысле действительно круче. У Гёте дело точно никогда не доходило до кочерги в кишках.
«Городская тревога, мрачная комедия, мистика и ужас» – именно этими шестью словечками англичанин Фаулер сам обозначает свойственную ему манеру письма. В «Спанки», что любопытно, есть всё это – история об искушении скромного работника мебельной торговой фирмы Мартина Росса коварным демоном (вернее, даэмоном, по терминологии Фаулера) по имени Спанки действительно начинается в духе мрачноватой комедии с мистическим уклоном. Фаулер не скупится на ехидные детали – хотя повествование и ведётся от первого лица, главный герой, хронически недовольный своей жизнью и относящийся ко всем окружающим с этаким снисходительным презрением, вырисовывается таким же смешным и недалёким, как и те, над кем он тайком хихикает. Неудивительно, что явление мистического существа, обещающего Мартину наладить всю жизнь, а взамен желающего исключительно дружбы (поначалу), воспринимается героем максимально цинично. Но соблазн, как водится, оказывается сильнее здравого смысла.
Я увидел, как молодой даэмон повернулся, явно собираясь уходить. В мельчайших капельках дождя, застывших на его пиджаке, поблескивали крохотные неоновые искринки, тогда как в набриолиненных волосах они сливались в цветные полосы. Вид у него был такой, словно и ночь, и весь город принадлежали ему одному.
- Спанки!
Это был первый случай, когда я обратился к нему по имени. Он замер на месте, явно собираясь сойти с тротуара на залитую светом мостовую.
- У тебя должны быть рога. Это правда?
Он глянул себе под ноги, затем поднял голову и понимающе улыбнулся:
- Но ты же вроде сказал, что веришь мне. В общем-то, это даже не рога – так, рудиментные позвонки.
- Значит, ты самый настоящий.
- Да, я самый настоящий.
Постепенно роман неумолимо съезжает в настоящий хоррор. Правда, Фаулер сам несколько подрывает эффектность этой смены интонации тем, что в первой же главе забрасывает читателя в середину повествования, в одну из наиболее жутких сцен (с участием пресловутой кочерги). Но это, право слово, мелочи – как и то, что книга, как это часто бывает у жанровых писателей современности, будто специально написана таким образом, чтобы её было максимально просто переделать в киносценарий. Фаулеру и его творению это ничуть не вредит – в отличие от, скажем, Артуро Переса-Реверте, который даже при создании сугубо европейской интеллектуальной головоломки бессознательно выписывает главную героиню под актрису Кейт Бекинсейл. Спанки же в неоновом мире большого кино будет чувствовать себя, как родной – книга так и ждёт, что за неё возьмётся какой-нибудь талантливый режиссер с отменным вкусом и здоровым пристрастием к макабру. Собственно говоря, в столе у Гильермо Дель Торо, постановщика «Хэллбоя», «Хребта дьявола» и «Лабиринта фавна», уже несколько лет пылится сценарий, в основе которого лежит книга Фаулера. Будем надеяться, что он сумеет выкроить время для съемок.
