Сегодня у меня в блоге ведущий поэт Болгарии, главный редактор журнала «Факел» Георги Борисов. Говорим не только о литературе, но и о газе и о политике.
- Любопытство заедает: скажите, пожалуйста, в газовом конфликте, разразившемся в начале 2009 года, кого винят обычные граждане вашей страны (ведь Болгария тоже пострадала?): Россию или Украину? 
- Винят того, с кем заключались наши договоры по поставкам газа — Россию, и проклинают тех, кто их заключал, не предвидя подобного хода вещей и ставя нашу страну в очередной раз на колени перед «большим братом» — мы же, может быть, единственные в Европейском союзе, чья экономика в стопроцентной зависимости от русского газа. Лишь после того, как народ стал мерзнуть, а Путин во всем, не моргнув глазом, винил Украину, у нас вспомнили, что есть и другие страны, географически намного ближе к Болгарии, которые могли бы снабжать нас голубым топливом — Румыния, Турция, Греция.
Именно с Грецией мы заключили временный договор и газ от нее пошел к нам за день до частичного разрешения конфликта между Россией и Украиной, и крупные предприятия у нас снова заработали. В результате этого новогоднего подарка со стороны Сибири маленькая, но солнечная Болгария пострадала больше всех стран Европейского союза и потеряла около 100 милионов евро. Подобная потеря может показаться незначительной для некоторых гигантов, для нас она, как заявил наш министр экономики, катастрофична и равняется крупномасшатбному террористическому акту. Что касается обыкновенных людей, у них улетучилось последнее тепло, которое они хранили в груди к России.
- Я подозревал, что здесь не так все просто с этим газом, как нам рассказывают…
Вопрос из другой «оперы»: в России, и в частности в Красноярске, активно раскручиваются квартиры в Болгарии: мол, покупайте, недорого и комфортно… Действительно ли «подбавилось» в Болгарии русского населения (русских домовладельцев), и как Вы относитесь к такому «вторжению»?
- Я не могу судить до какой степени это верно, но знаю по слухам, что многие русские действительно покупают собственность у нас, и не только собственность. Что касается квартир, они вовсе не дешевые, а иногда даже превышают по ценам квартиры в некоторых западноевропейских странах. Это означает, что их покупают далеко не широкие круги вашего населения, а представители определенных кругов. Болгары гостеприимный народ, но любой народ будет раздражать всякое «вторжение» — незаметное или грубое, как раздражают и те из пришлецов, которые с имперским высокомерием продолжают вмешиваться в жизнь народа, учат его, как жить и что делать, и не соблюдают законы земли и государства, где они оказались.
- Как в Болгарии изменилась жизнь после советского периода, если вкратце? Лучше ли стало, хуже, богаче, беднее? Кажется, у вас шли разговоры о реставрации монархии, если не ошибаюсь, и даже царь вроде приходил в политику: как сейчас с этим, есть ли монархические настроения в обществе?
- Есть у нас такая поговорка: бедный, да свободный. Болгария получила свою независимость от СОВЕТОВ большого брата, но не сумела воспользоваться ею, именно потому что ее ПОЛУЧИЛА. Последующие за падением Стены события только подтвердили, что народ, который не дорос до свободы, не заслуживает или уродует ее, а потом страдает и винит уже природу самой свободы за невозможность жить по-человечески. Как в России тоскуют по сильной личности и твердой руке и ждут от нее чудес, вместо того, чтобы самим положить конец беспределу, так и у нас верили в чудо доброго царя.
И вот царь вернулся из Мадрида, где провел всю свою сознательную жизнь, основал партию своего имени — Национальное движение Симеона Второго, выиграл с потрясающим большинством выборы, добровольно отказываясь от трона, согласно конституции республики стал премьер-министром, и вместо того, чтоб улучшить положение нации, на которую смотрел как на племя туземцев, улучшил свое и своей многочисленной семьи, поражая алчностью даже самых горячих его верноподданых.
Будучи германских кровей, он не смог даже в самых невинных беседах скрыть презрение и отвращение к своему народу, говоря, что чип в башке болгар не тот и видимо подпорчен. Народ ответил ему теми же самыми чувствами — особенно после его декларации, заявленной еще до прихода к власти, что откажется от всех земель царской семьи, и после безоглядного присваивания их, давно законно принадлежащих государству; царь дошел до того, что вдруг «обнаружил» какие-то документы, что его деду Фердинанду принадлежит даже самая высокая — выше Олимпа — вершина на Балканах, Мусала.
К тому же он просто обманул свой «электорат», вступив в коалицию с бывшими коммунистами (теперь социалисты — БСП), и с партией этнических турок. Вот такой у нас сегодня бесславный триумвират правит — корупция и безнаказанность растут, организованная преступность срослась с государством, люди мрут, как мухи осенью или бегут из страны, не боясь даже мирового кризиса, лишь бы подальше. Хорошо, что хоть успели вступить в Европейский союз и каким-то образом выйти из орбиты прошлого, когда царили страх, ложь и невидимое насилие, да еще полная зависимость государства от всевидящего ока Москвы.
- А если ближе к писательству: есть ли зависимость болгарской литературы от русской или вы больше на Европу ориентированы? Или на самих себя? Кто из современных болгарских писателей, на Ваш взгляд, мог бы получить Нобелевскую премию? А из русских?
- Влияние русской литературы на болгарских писателей было всегда очень сильно — особенно после освобождения от турецкого ига в 1878 году и победоносного шествия по стране в 1944-ом Красной армии, с большим знанием дела утвердившей, помимо всего прочего, и метод социалистического реализма. Не только близость языков, но и общие исторические корни и судьба, а прежде всего высочайший реализм и гуманизм вашей литературы, особенно ХІХ века, причина ее влияния и традиционно пристального внимания к ней со стороны наших классиков.
Роль России в традиционно тесных связях наших двух литератур всегда была ведущей. Лишь после падения Берлинской стены кругозор болгар стал неимоверно расширяться в сторону Запада и Европы, в чем я не вижу ничего плохого после стольких лет обязательного изучения русского языка в школах, сплошных советских фильмов на экранах и советских авторов на книжных полках. Поэтому сегодня наши писатели ориентированы прежде всего на Европу и знать не хотят про литературные процессы в России, а русский язык становится у нас экзотикой, профессиональные переводчики тают, ушла самая сильная школа художественного перевода — с русского.
Мне, как редактору журнала «Факел», представившего за 28 лет почти 1500 ваших авторов, неимоверно трудно находить переводчиков, остались несколько, на которых можно положиться, не редактируя их до потери зрения и пульса. Насчет наших, живых писателей, не знаю кто достоин нобелевки, может быть, ушедший в прошлом году гениальный поэт Константин Павлов должен был ее получить, или, скажем, слава Богу, ныне здравствующая Вера Мутафчиева, академик, историк, внесшая значительный вклад в мировую османистику, и великолепный прозаик, чей «Случай Джем», переведенный и на русский, по-моему решительно повлиял на другого нобелиста — Орхана Памука, о чем сам Памук, признававший, что учился у таких ваших классиков, как Достоевский, ни разу не помянул.
Среди русскоязычных же писателей самой крупной фигурой, вполне заслужившей получить Нобелевскую премию — неподражаемый, тоже на грани гениальности сатирик Юз Алешковский, один из друзей Иосифа Бродского. Но чтобы машина задвигалась в сторону Стокгольма, необходимо сначала вашим его номинировать, а писатели — народ прежде всего себялюбящий, тем более у вас, где все — гении.
- Для большинства российских читателей «окно в мир» — это журнал «Иностранная литература». Как Вам кажется, насколько, так скажем, адекватен подбор авторов в этом журнале существующей литературной ситуации? Ну, говоря проще, тех они печатают или кого-то забывают? А литература современной Болгарии в этом издании достойно представлена? Насколько вообще сейчас в России качественно переводят и издают болгарских писателей?
— Для существующей литературной ситуации у вас ИЛ — первоклассный, на мировом уровне журнал. Наша современная литература в нем, как и по всей России вообще, отсуствует и это связано и с отсуствием переводчиков, и с отсуствием интереса и у вас к нам, что закономерно и несколько взаимно после такой длительной братской обнимки. Несмотря на это, я считаю, что в основном редакция этого журнала очень хорошо ориентируется в мировой литературе. Почти в каждом номере «Иностранки» — и важный, узловой для определенной национальной литературы автор, часто не так уж известный у себя на родине, но ставший уже по своей сути явлением, и классика, и своя, определенная для каждого номера, тема, и разнообразные, содержательные, остроумные рубрики, и оценочный аппарат, а самое главное — высокохудожественные переводы, по которым видно, что шла кропотливая, добросовестная работа над текстом…
Георги Борисов родился в 1950 году, в 1974-ом закончил Литературный институт имени Горького в Москве. С 1990 года главный редактор журнала «Факел». Автор семи поэтических сборников, лауреат многих литературных премий, произведения переведены на русский, английский, французский, немецкий и многие другие языки мира.
Некоторые публикации Георги Борисова на русском языке:
- журнал «Иностранная литература»
- «Литературная газета» № 32 2008 г.
- дискуссия в журнале «Знамя» № 8 2008
- интервью порталу «Культура»
Антон Нечаев
