Глубоко народная пьеса с действием и бездействием, без антрактов и буфета
Комедия положений — комедия, сюжет которой,
в противовес комедии нравов, строится на
случайных и непредвиденных стечениях
обстоятельств.
© Театральная энциклопедия
Всё нижеизложенное является продуктом художественного вымысла, а любые совпадения с реальными героями и героинями, а также обстоятельствами и фактами окружающей действительности — злонамеренными искажениями авторского замысла со стороны безответственных читателей.
Действующие лица:
Режиссёр — в принципе, местный парень, но неплохой. И крутой.
Дирекция театров — про неё все знают, но никто никогда не видел своими глазами. Говорят, что есть те, кто с ней лично переписывался по телеграфу.
Крестьяне — участники самодеятельности, не обращающие внимания на режиссёра.
Мелкие помещики — бывшие участники самодеятельности, занимающиеся отхожим промыслом, но не потерявшие кровной связи с крестьянами. Не чужды сценических саморепрезентаций. На режиссёра поглядывают с видимой опаской.
Группа энтузиастов — виртуальный персонаж, придуманный только для завязки.
Зрительская масса — самая настоящая зрительская масса. К администрации театра и актёрам не имеет никакого отношения. К счастью для театра, наполняемость зала всегда на уровне. Состоит из обывателей различного уровня культурности. Обязательная часть зрительской массы — группа одинаково одетых старушек, всегда готовых к борьбе с любым вселенским злом, если для этого достаточно кричать из зала, топать ножками и хлопать в ладоши. В порыве страсти начинают кидаться во все стороны программками.
Маленький мальчик — просто маленький мальчик.
Группа энтузиастов: А теперь давайте построим завод! Он будет давать продукцию! И зарплату! И даже налоги. Ну, ещё загрязнения, но всего этого будет очень немного.
Зрительская масса в зале (обращаясь друг к другу и мешая режиссёру управлять ходом спектакля): А скажите, селёдка в буфете свежая будет?
Группа крестьян, крепких середняков, выходя из-за кулис: ну всё, кранты нам и нашей деревеньке!
Группа мелких помещиков, выходя из-за кулис с противоположной стороны: ну всё, кранты нам и нашим деревенькам — кто теперь купит участки земельные, заботливо нами сохранённые и приумноженные? И вообще, ну сколько можно?
— О! Ба! Э-ге-гей! Да вон и крестьяне знакомые! Давайте с ними объединяться! Забудем классовую рознь и вообще! Демократия на дворе, как-никак! Не говоря — нанотехнологии...
Группа энтузиастов: Хорошо, когда дела идут хорошо. А когда хорошо идут дела, совсем хорошо! И даже ещё лучше!
Крестьяне и помещики (хором, став в один ряд и продвигаясь к просцениуму, к зрительской массе): Э-ге-гей! Граждане! Отчество в опасности! К топору, ситуайены! Хотя, нет, ещё рано. Давайте лучше мы вам дадим контрамарок. На другой спектакль! Безо всех этих нудных заводов. А чтобы про любовь и дружбу меж нас с вами!
Зрительская масса (с интересом рассматривая контрамарки): А что, идея неплоха! Уж про любовь-то точно получше будет!...
Режиссёр (выбегает на сцену в видимом затруднении): Чёрт знает что! Куда катится мир! Сколько можно заниматься на профессиональной сцене самодеятельностью! (обращаясь к крестьянам и помещикам) Чего вам надо в нашем театре?
Крестьяне и помещики (хором, угрюмо глядя перед собой): Да пошёл ты! Завода не хотим, а так всё нормально...
Группа энтузиастов, из-за кулис: Хорошо, когда дела идут хорошо. А когда хорошо идут дела, совсем хорошо! И даже ещё лучше!
Режиссёр (обращаясь к крестьянам и помещикам): Работать не мешайте, плиз! И вообще, у нас тут свой театр, а спектакль утверждён самой дирекций театров!
Крестьяне и помещики (медленно перемещаясь в зал и братаясь со зрительской массой): Да пошёл ты! Мы люди маленькие, завода вот не хотим, а так всё нормально...
Режиссёр (с очевидной деловой озабоченностью, звонит по телефону в Центр и пытается поговорить с Дирекцией театров): Але! Дирекция? Слушайте, Дирекция, тут у нас спектакль слегка перекосило. Пришли какие-то из сельского драмкружка и будоражат зрительскую массу. Конкретно внеэстетическими категориями. Чего делать будем?
Дирекция театров (её вообще на сцене не видно и звук крайне неразборчив): Хр-бр... Работать не мешайте, плиз! И вообще, у нас тут свой театр, а спектакль утверждён самой дирекций театров! То есть, нами!
Режиссёр (убегает за кулисы. Дальнейший разговор слышен по всему театру из-за оплошности вечно трезвого электрика, не так скрутившего провода): Але! Дирекция? Вы там чего? Короче, давайте конкретно решайте, чего со спектаклем делать будем.
Дирекция театров: Хр-бр... Але! Это кто?
Режиссёр (уже в бешенстве, орёт): Депутат в полупальто! Хотя, нет, пока ещё нет... Не депу...
Дирекция театров: Але! Ну хто ето ещё?
Режиссёр (уже в холодном бешенстве, медленно и отчётливо артикулирует в телефон): Это говорит Академический Тырбыргырский электротеатр. Ваш спектакль, повторяю — ВАШ — спектакль под угрозой срыва. Какая-то самодеятельность вылезла на сцену и всё портит. Внеэстетическими категориями. Конкретно, повторяю, внеэстетическими... Что нам делать? Повторяю по буквам: Нам. Что. Делать???
Дирекция театров: А!... Гхме... Ну, это, пока продолжайте работать... Хотя, это как посмотреть. Айн момент, не отходите от сцены, сейчас... (слышны нечленораздельные звуки речи и общий шум, выдающий работу мощного интеллектуального процесса.)
Пауза затягивается до безобразия. Происходящее больше всего напоминает антракт, хотя его никто не объявлял. Крестьяне и помещики продолжают бродить по сцене и страстно произносить свои монологи. Часть Зрительской массы также лезет на сцену и начинает ходить вслед за Крестьянами и помещиками, скандируя «Долой! Долой!». Порядка это не увеличивает; как, впрочем, и беспорядка.
Группа энтузиастов (с робостью выглядывая из-за кулис): Ребятушки! Да побойтесь бога! Ведь хорошо, когда дела идут хорошо. А когда хорошо идут дела, совсем хорошо! И даже ещё лучше!
Вся сцена (нестройным хором): да пошли вы...
Режиссёр (по-прежнему за сценой): Алё! Дирекция? Ну, так чего делать? А то уже Зрительская масса разбредаться начинает...
Дирекция театров: Эй, вы там! Вы там в своём Тырбыргырске окончательно потеряли связь с реальностью? Что за странные вопросы! Не можете выгнать со сцены — немедля включайтесь в этот их спектакль! Всё, отбой, конец связи! И ещё, это, как его... Ну... А! Да, вот! Работать не мешайте, плиз! Надо же понимать, у нас тут свой театр, а спектакль утверждён самой дирекций театров! То есть, нами! Чисто дети малые, ей богу...
Режиссёр (выходя на сцену с большой массовкой): Друзья! Наше дело правое! Тьфу! Нет! Правое дело — это не наше. А наше дело... Карочи, враг будет разбит палюбасу! А самое главное — спектакль продолжается! Все по местам, начинаем! И счастья всем поровну! И чтобы никто не ушёл обиженным! И, значит, искусство продолжается, а значит, нам ...
Вся сцена (нестройным хором): да пошли вы...
Зрительская масса (бродит по залу и по сцене вместе с Крестьянами и Помещиками): А скажите, селёдка в буфете таки свежая будет?
На сцену выбегает Маленький мальчик и радостно кричит.
Маленький мальчик: Ура! Ура! Спектакль отменяется! Ура! Мой папа просил передать, что спектакль отменяется — нас всех тошнит! (убегает)
Режиссёр (холодно, сам с собой): Дурачок маленький, хотя и начитанный!... Это же из другой пьесы!... (спохватываясь) Ах, да! Алё! Занавес!
Сцену медленно закрывает занавес, подозрительно напоминающий кусок брезента с солидной трудовой биографией...
Михаил Садовский
