Покажите мне сильную женщину!
Первую пьесу в программе этого фестивального дня должна была представлять её автор Ярослава Пулинович – одна из самых популярных на сегодняшний момент современных драматургов. К сожалению, она немного опоздала на прочтение, поэтому дочитывать ей текст не дали (с этой задачей мужественно справился режиссер Никита Рак). Сама пьеса, по сути – разговор о том, что женятся на ногах и груди, а живут с Человеком, чрезвычайно достоверный и временами очень жесткий. Отлично о ней написала моя подруга в театральной газете:
«Пятидесятилетняя героиня Жанна Георгиевна, «владелец заводов, газет, пароходов» - отличный пример того, как питекантроп-мечтатель становится опасным человеком, способным на многое, ради осуществления своей мечты, своей сказки. Вы знаете, какой вариант выдает Google на запрос «а можно ли…»? Второй строчкой идет ссылка – «а можно ли поумнеть, занимаясь фитнесом». Пьеса Пулинович вполне конкретно, то есть в деталях и очень наглядно, дает ответ на этот вопрос. От фитнеса поумнеть нельзя. Зато можно поумнеть, если тебя, тринадцатилетнюю принцессу, бросит папа, и ты останешься одна с умирающей мамой. Потом у тебя в жизни будет много разного экстрима (от работы в супермаркете до разборок с бандитами и покушениями), потом ты обязательно влюбишься в принца так, что «просто обосраться», а он сделает тебе какую-нибудь гадость. И вот после истерик, смелых поступков, большой и тяжелой работы ты посмотришь в зеркало и увидишь, что стоит перед тобой не принцесса, «а страшная бабка Ёжка. Да к тому же дура дурой». Вот тогда ты и поумнеешь…»
Логическими точками в прочтении стали мантрические реплики Жанны в той или иной вариации: «Жанна, не смей рыдать….Не смей! Ты сильная, ты очень сильная, ты все переживешь, ты всех сотрешь в муку…. Жанна! Замолчи! Повторяй…. Я – сильная, я – сильная, я – самая сильная». С другой стороны, из контекста следует, что единственная, кого стоит пожалеть - это именно главная героиня, хотя она-то как раз и берет всех под крыло.
Когда мечты сбываются
В Доме Актера гости из Абаканского драматического театра показывали спектакль «МотоZикл» по пьесе «Убийца» Александра Молчанова. Из всего, что представляли на нынешнем ДНК, эта вещь вызвала у меня наибольший скепсис, как в плане режиссуры, так и касательно первоисточника.
Вроде бы и все составляющие элементы для хорошей истории в тексте имеются: долговязый студент-неудачник со склонностью к саморефлексии оказывается вовлечен в неприятную историю с карточным долгом. Местный «авторитет» поручает ему съездить в соседний город и забрать долг куда большего размера у другого проигравшегося, а если тот откажется платить – зарезать гада. Поскольку студент на редкость слабоволен и бестолков, с ним «авторитет» отправляет свою девушку, и путешествие превращается в антиромантическую комедию: «герла» и «лох» воспринимают жизнь по-разному, каждое их взаимодействие в рамках каких-то обстоятельств заканчивается поражением студента.
От серьезных обломов, однако, студента хранит удачно замаскировавшаяся под высшую силу госпожа Случайность, которая прописывает в пьесе хеппи-энд с кисло-сладким привкусом подпортившегося арбуза. Нарушивший, казалось бы, все каноны, парень остается жив, здоров, с деньгами и девушкой – не дать ни взять авантюрная история прямиком с телеэкрана. Все психологические типажи дискредитировали себя поступками самой низменной степени парадоксальности (так презрение героини внезапно превращается в любовь) а все размышления несостоявшегося убийцы о жизни и судьбе, изначально имеющие комический оттенок, остались в пространстве неглубоких юношеских терзаний.
А хуже всего то, что в перерывах между диалогами воздух рвали музыкальные композиции: что-то из рокапопса или ганста-рэпа прошлого века, как бы подчеркивавшие настроение персонажей – прием грубый и ненатуральный, если не сказать сильнее. Нет, это точно не «новая драма», вяжите меня семеро.
Полеты с таджиками и наяву
Фантасмагорическая пьеса «Летчик» Нины Садур - еще один пример произведения, которое к новой драме относится постольку-поскольку; однако, в атмосфере ДНК и среди всех те, уже поднимавшихся на фестивале, оно внезапно раскрылось с необычайных сторон. Прочтение делал питерский режиссер Дмитрий Волкострелов, который признался потом, что в иных условиях вряд ли бы взялся за такой текст (но ничуть по этому поводу не сожалеет).
Читка собрала аншлаг (даже министр культуры пожаловала, а также худрук «театра, в котором не играют» Михаил Угаров), так что на пол пришлось усаживаться в том числе и некоторым столичным гостям. Впечатление она оставила несколько всклокоченное - слишком уж сложен и заковырист был литературный продукт (я здесь говорю за себя), который с разной степенью энтузиазма прочитывали актеры «Пушки». Как и в случае с Сорокиным, сюжет пересказывать непросто – куда удобнее и практичнее будет дать вам ссылку на эту историю о пожилом полярном летчике, дворнике-таджике, школьной учительнице-мегере и риэлторах, которые запихивают своих «клиентов» в мешки, и затерянной среди арктических снегов легендарной Гиперборее. Учительницу, кстати, замечательно прочитала Светлана Ильина – не дай бог кому такую в школе встретить.
У Садур какой-то совершенно своеобразный стиль, охарактеризовать который никак не получается – не ухватить эпитета из всего языкового пространства. Чудики и гротескные, вырубленные из чистой руды фантазии типажи у неё почему-то оживают, а многосложные пьесы, которые, кажется, никуда не ведут, все равно решаются, да еще самым логичным из возможных способов. Между строк прочитываются вполне себе постмодернистские отсылки на другие литературные сюжеты и общественные язвы (в том же летчике их пруд пруди – гастарбайтеры, алчные коммерсанты, бездомные дети, насилие в школе, одинокая старость), а спустя мгновение тебе уже кажется – почудилось, сам выдумал. Эта вот невозможность выцепить конкретный смысл происходящего и дразнит, и раздражает.
Потом были фильмы от учеников Марины Разбежкиной, но я на них не пошел – может, Сережа Мезенов расскажет?
