Прошлый год для городского Совета Красноярска стал временем борьбы за информационную открытость. За «наших» — депутат Глисков и небольшая компания, на стороне противников — все остальные. Но январь подарил настоящее чудо — некоторые народные избранники из числа «всех остальных» неожиданно выступили с инициативой, за которую, по сути, голосовали «против» некоторое время назад.
Признавайтесь честно
Депутаты городского парламента Жуковский, Дроздов и Вычужанин выдали документ, смысл которого на самом деле гораздо глубже, чем может показаться на первый взгляд. Глянешь на него, прочитаешь и поймешь — гора родила мышь. Но вникнешь, поговоришь с умными людьми, и поговорка отметается в сторону.
Итак. Вышеназванные господа депутаты предложили дополнить Правила депутатской этики одним абзацем: «В случае если депутат городского Совета имеет личную заинтересованность в решении какого-либо вопроса, рассматриваемого в городском Совете в его присутствии, он должен незамедлительно сообщить об этом публично. Под личной заинтересованностью понимается возможность получения депутатом доходов в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя, членов своей семьи или для третьих лиц, с которыми депутат связан финансовыми или иными обязательствами».
Вроде все нормально и логично — властные представители народа сами себя ограничивают в неправомерных действиях и использовании служебного положения в личных и, может быть, даже корыстных целях. Но что-то здесь не так — ведь именно эти депутаты совсем недавно резко высказывались против той же публикации деклараций о доходах. Вот что говорил депутат Жуковский: «Мне опубликовать свои доходы — раз плюнуть. Но я этого не делаю по соображениям этическим. Заставлять депутатов делать то, что они не хотят или не могут, нельзя. Ведь некоторые депутаты на основной своей работе подписывают договор о неразглашении финансовой тайны. Вот объясните это тем читателям, которые хотят посмотреть нам в карман. Подписав такой договор, ты не имеешь право обнародовать, в том числе, и свой доход. Эта вся история выеденного яйца не стоит, весь этот пиар. Это как у Грибоедова: „шумим, братец, шумим“. Вот и шумят... И самое последнее — обо мне. Я знаю, что все вы не опубликуете, вы всегда выжимаете все, что вам надо. Но я вам, как журналисту, скажу: преамбула этого всего — борьба с коррупцией в депутатской среде. Но есть ведь презумпция невиновности. Почему меня заранее подозревают? И еще одно — ни один коррупционер не задекларирует доходы, полученные от коррупционной деятельности. Согласны? Ну, вот и все».
Разумеется, вспомнив этот сентябрьский комментарий и взяв в руки нынешнюю инициативу Жуковского, хочется задать ряд вопросов. Как будут признаваться в своей заинтересованности те, кто не может разгласить коммерческую тайну? Есть ли предложение Жуковского с коллегами — пиар? И стоит ли оно выеденного яйца? И надо ли полагать, что теперь, полгода спустя, у трех депутатов, выступивших с инициативой, появились подозрения коллег в коррупции?
Оказалось, все гораздо проще. Во всяком случае, со слов того же Жуковского. Он говорит, что в инициативе нет никакого пиара.
— Моральные обязательства должны быть сегодня, — комментирует депутат. — У меня, например, нет собственного бизнеса, который я бы мог продвигать. Но у кого-то есть. И лоббировать чьи-либо интересы он не имеет морального права. Будет ли работать это нововведение? У нас в России три четверти законов плохо работают или не работают совсем. Если к этому так относиться, давайте будем по улице на машинах ездить без всяких правил дорожного движения. За все отвечать нельзя. Но новая норма должна быть в законодательстве обозначена, а как дальше будет...
Кто первый начал
Коллега Жуковского депутат Андрей Селезнев напрямую обвинил инициаторов в присвоении чужих инициатив.
— Я не знаю, что случилось с коллегами. Но произошло что-то вроде плагиата. Как коммунист я понимаю, что в политике нет чужих идей. Но это явно не этично, когда идею и текст берут и присваивают себе. Причем на моей памяти это уже третий случай. Сначала фракция «Единая Россия» в городском Совете скоммуниздила текст решения о противодействии коррупции. Второй раз — об открытости доходов и трансляции с заседаний. И вот сейчас — о декларировании своей заинтересованности. И каждый раз решения становятся слабее и менее конкретными.
По последнему тезису Селезнев сравнивает два проекта: в первоначальном варианте о заинтересованности депутата мог заявить не только он сам, но и его коллега — мол, депутат Петров не может голосовать вопросу выделения поддержки такому-то предприятию, потому что у него есть акции этого предприятия. Этот вариант, кстати, отправлен комиссией по городскому самоуправлению на доработку. В новом же предложении об интересе может заявить только сам заинтересованный депутат.
«История с альтернативным проектом — это такая неуклюжая попытка перехватить нашу инициативу», — подтверждает слова Селезнева Александр Глисков.
— Борцы за этику понимают, что внесенный нами проект актуален и его нужно принимать, поскольку в случае непринятия возникнет негативный общественный резонанс. Как это произошло с проектом об обязательной публикации сведений о доходах и имуществе депутатов. Поэтому сейчас они попытаются наш проект забраковать, а свой выдвинуть на первый план, чтобы потом публично заявить о своих заслугах в борьбе с коррупцией. По большому счету, мне не принципиально, кто первый внес проект, был бы результат. Но в этом-то и проблема, что проект Дроздова-Жуковского-Вычужанина — не более чем мишура. В отличие от нашего проекта, где есть четкая процедура декларирования личной заинтересованности депутата, запрет на голосование по вопросам, где есть свой интерес и возможность разоблачить депутата в случае сокрытия сведений, альтернативный проект содержит всего лишь пожелание в адрес депутатов, имеющих личную заинтересованность, заявлять об этом. То есть, если примут альтернативный проект, получится как с декларациями: публиковать можно, но только по желанию депутата.
Получается, эти истории показали — городской Совет открывается красноярцам лишь внешне, в заголовках СМИ: «Депутаты стали открытыми», «Депутаты опубликуют декларации о доходах». Но на деле, все вроде бы обязательные вещи становятся не более чем фикцией. Ведь когда выполнение обязанности вменяется «по желанию», исполнять ее вряд ли кто-то будет.
