«Пути немецкого искусства» — странствующая выставка, на траектории которой Красноярск стал третьей точкой (после немецкого Карлсруэ и Москвы), если вдуматься — это грандиозный шаг, осуществленный благодаря порыву директора Гете-института, увидевшей в нашем городе потенциал: биеннале, Дом кино, единственный за Уралом такой крупный музей современного искусства. Год спустя: почти 400 работ почти 100 художников — выставка постоянно оперирует цифрами, но масштаб удивительный, занята большая часть территории музея, в фокусе — шестьдесят лет немецкого искусства, от 1949 до наших дней. Это известные всем имена (Рихтер, Бойс, Пайк), и совсем незнакомые (смотрительница, стесняясь, пытается правильно поставить ударение), живопись, скульптура, инсталляции, зайцы, утки, пантеры, абстракции, перья, телевизоры, еще бог знает что.
Все это, конечно, ужасно интригует — тиражируемый Будда, но не тот, который смотрит в телевизор на Будду, который смотрит на Будду, который смотрит на Будду, а Будда, смотрящий в телевизор, в котором свеча; или — Рихтер, скорее заставляющий воскликнуть: «Боже, я тебя вижу!», — чем, правда, поражающий; или что-то огромное — то, что обычно маленькое; тут же какой-то персональный кровавый ад; или социальный ад — тюрьмы, вокзалы — почти целый этаж репортажной фотографии рядом с вымышленными и не претендующими на объективность мирами. Все это собрано в один большой котел и нашпиговано дополнениями: скульптуры, кинетические скульптуры (завораживающие крылья Ребекки Хорн), огромные цветовые подушки — в других залах старые матрасы (уже без цвета). Все это слишком не вместе — художники принадлежат к разным поколениям, художественным течениям и парадигмам, объединены условной страной, чувствующейся на интуитивном уровне, хотя, уверена, в некоторых вопросах отстраненному зрителю из глубины сибирских руд окажется даже виднее, чем самим немцам. Собственно, самое прекрасное в этой выставке — на поверхности — она как длинный путь (недаром такое название) с началом, серединой и концом, где все течет, меняется, обрывается, но процесс ходьбы настолько долог и прочен, что выйти оттуда пустым невозможно.
Вовсе не обязательно разбираться хоть в чем-то — отличать Хёх от Хорн, фотографию от шелкографии, знать, что Бойс был членом Гитлерюгенда (репортер одного телеканала отчаянно много раз повторяет это, записывая материал про него на фоне другого отличного художника с созвучной фамилией Вольс), помнить, что трогать скульптуры, в общем, нельзя — ведь выставка все равно останется многослойной, сложной и по-настоящему — огромной. При этом она распадается на множество прекрасных и не очень сценок. Да, иногда это чудо как хорошо: алюминиевые скомканные «газеты» Олафа Метцеля; натурально рычащие, как в хороводе, пантеры Катарины Фрич — главное, не отходить и хотя бы минуту походить вокруг; или огромная картина Коринне Васмут в «белых залах» — эпичное полотно, напоминающее эскиз, прекрасное с любой точки. Иногда это ужасно занудно — фотографии (слишком социальные, слишком много), или совсем неудачно — Бойс, который, кажется, совсем про другое (или которого хотелось увидеть другим), тут дан в какой-то почти фанатской графике, в том смысле, что культ художника превозносит любую нарисованную им линию.
Конечно, где еще увидишь все это, тем не менее, иногда не покидает ощущение, что эти этажи — большое пространство «краеведческого» музея современного искусства, некая историческая диорама в лицах, если хотите — слишком историческая: мамонты, динозавры, страшные женщины, умирающие мужчины. В конце выставки, в закоулке «белых залов» обнаруживается странный объект Эльзе (Твин) Габриель: под детское пение очень плаксивой песенки работает механизм — металлическая палочка с привязанным к концу платком подбрасывается вверх, создавая эффект помахивания, как бы прощального. Выглядит, как будто скелет прощается — эта хлипкая, странная, кажется, разваливающаяся фигурка отлично описывает ощущения от выставки: что-то ужасающе рудиментарное, неправильное, и да, оторваться невозможно.
В припадке хочется никогда оттуда не выходить (шутка ли, смотрели почти три часа, придем еще) и благодарить без конца за все, но есть непонятое — наверное, придется все эти сотни смотреть и смотреть. Какой-нибудь полезный гид по выставке будет чуть позже.
Выставка в Красноярском музейном центре продлится до 18 января.
