Лето — отличная пора для того, чтобы понянчиться со своими демисезонными недостатками. Так, столичные критики, регулярно наезжающие в наш город на фестиваль «Драма — Новый код», никак не могут надивиться на некоторые особенности поведения красноярской публики. «А почему они все встали?», — как-то даже растерялся однажды Александр Вислов после того, как зрители, рукоплеща, взмыли в воздух по окончании довольно-таки скромной читки довольно-таки скромной пьесы. «Так у нас в Красноярске принято всегда вставать», — поведал ему кто-то сердобольный по соседству. «Эм...», — растерянно отозвался дезориентированный Вислов, но послушно поднялся следом, отстукивая ладонями что-то снисходительно-равнодушное.
Вопрос с аплодисментами забавен и неоднозначен. Когда нужно хлопать? Одна известная театральная критикесса, с которой мне когда-то удалось пообщаться, утверждала, что хлопать можно только после того, как на стол подали сладкое, а на сцене — опустили занавес. Эту женщину, члена жюри «Золотой маски», я чрезмерно уважаю, а потому имени ее не выдам. Говорила она это утром, а вечером на спектакле самозабвенно аплодировала раз за разом после того, как актеры выдавали «клюкву». Но о хлопках поговорим с вами в следующий раз, слишком уж это необъятная тема — расстояние между ладонями и те условия, в которых его стоит стремительно сокращать.
Начнем, пожалуй, с другого. Не раз и не два после просмотра спектакля мне хотелось громко крикнуть: «Халтура!». Почему я удерживался от этого, знает только бог. Дело точно не в культуре (увы, мне, увы). Но истошные крики «Браво!», которые для краевых театров не редкость, признаться, оскорбляют слух. Честно говоря, я уже давно подозреваю, что для таких выходок специально вербуют близких друзей актеров. Иначе придется допустить одну из двух крайностей — что в крае у нас живут люди или жутко впечатлительные, или же обделенные жизнью. А крайности вообще дело неуместное — все-таки мы в самом центре России обитаем.
Этикетные беды усугубляются тем, что эталон в местной палате мер и весов отыскать проблематично. Правила поведения, разысканные в интернете, утверждают, что в партере место только людям во фраках, а мужчины должны перед походом в театр дарить дамам конфеты. Лично я надевал пиджак только раз, когда спутницей моей была симпатичная незнакомая девушка. Сладости не дарю, мимо людей протискиваюсь спиной, а не лицом (потому что так удобнее), а пару раз даже опаздывал на спектакль. Люди старой закалки подрастающему поколению тоже помочь никак не смогут, а вот навредить — вполне. Кто спустя минуту после окончания спектакля бросается в гардероб, топчет чужие ноги в полумраке первого действия и громче всех чавкает в буфете? Конечно, на это есть свои причины. На все есть свои причины.
Многие помнят ту забавную аудиозаставку, которую запускали в Пушкина перед спектаклями — чрезмерно вежливый господин многократно просил зрителей выключить сотовые телефоны. Разумеется, некоторые их не выключают. У нынешних зрителей принято замаливать свои грехи аплодисментами.
Вот вам, кстати, анекдот. Один мой приятель две недели в году питался исключительно «Тавегилом», запивая его родниковой водой. Так он жил до двадцати пяти лет, и наверняка разменял бы третий десяток, если бы не трагедия — однажды на премьере он сел в бельэтаже между двумя страстными любителями парфюма. Мужского или женского, не важно. Вранье, скажете? Чистая правда.
Театральная культура складывается, впрочем, как и любая другая культура, из маленьких побед вежества над невежеством. Сейчас я в Хорватии, из обуви у меня только пара сандалий, да носки в полосочку. Вчера меня позвали в театр, и я после недолгой, но мучительной борьбы отказался. А ты, человек в кроссовках и шортах покорителей Центральной Африки, почему согласился ты? И куда смотрел твой проводник, папуас с кольцом в носу и туземной музычкой на айфоне?
