Артист Норильского Заполярного театра драмы им. Вл. Маяковского.
Родился 29 июня 1959 г. в Мариуполе (Украина).
В 1989 г. – окончил Казанское театральное училище.
С 1989 г. – работает в Норильском Заполярном театре драмы им. Вл. Маяковского. Прошел путь от актера второй категории до ведущего мастера сцены. Сыграл более тридцати ролей.
Награды: на Красноярских краевых фестивалях «Театральная весна» неоднократно награждался «За лучшую мужскую роль» и по другим номинациям. На межрегиональном фестивале «Сибирский транзит» (2001 г.) награжден премией имени Веры Редлих (I степени), за творческие достижения (сезон 2000-01 гг.) награжден учрежденным в Красноярском крае призом «Наследие» в номинации «Актерское мастерство» и др.
Звания: Заслуженный артист России (2002 г.).
Семейное положение: женат, имеет сына.
Увлечение: футбол.
«Встреча с такой органичностью, с такой глубиной, с такой легкостью актерского дыхания случается не часто». (Из всероссийского журнала «Театральная жизнь», 1998 г.)
В конце прошлого сезона заслуженный артист России Сергей Ребрий отметил двойной юбилей. 45 лет со дня рождения, треть из которых – на сцене одного театра - Норильской «маяковки». На север Ребрий вместе с женой Ларисой, тоже актрисой, приехал сразу после окончания Казанского театрального училища. О чем совершенно не жалеет.
В Норильске всегда была очень хорошая, сильная труппа – она и сейчас сильная. Юрий Гребень, Владимир Аполлонов, Василий Решетников – я смотрел на них и учился. И, безусловно, наш художественный руководитель Александр Маркович Зыков, именно он помог мне реализоваться как актеру. Хотя вначале я ему совершенно не понравился, да-да, и сам он об этом говорил не раз! (Улыбается) В то время он еще был вторым режиссером. Но потом мы очень хорошо сработались. Хотя, не буду ханжить, меня приглашали и в другие театры. Но пока нет желания что-то кардинально менять. Во многом, не скрою, из-за практической стороны – все-таки, на севере в театре есть возможность зарабатывать. А моему сыну Антону - 12 лет, нужно устраивать его дальнейшую жизнь. Но если я куда-нибудь и уеду, в конце концов, то только в Питер!
Сергей Николаевич, почему же именно в Санкт-Петербург?
А вот нравится он мне! Очень красивый город, я в нем отдыхаю душой. К тому же, у нас там квартира. Вы знаете, я сам с юга, из маленького городка Мариуполя. Мы каждый год ездим к родителям в отпуск отдыхать. Но после Питера представить, что я туда вернусь, просто невозможно – такое ощущение, что он стал еще провинциальней.
А за границей Вам хотелось бы поработать?
Мы как-то неделю отработали в Швейцарии. В Лозанне состоялась премьера нашего спектакля «Любоff» по Шизгалу, потом мы показывали его в Женеве в клубе Булата Окуджавы. Да, там чисто, красиво, спокойно, но не то… Люди там как-то не очень заинтересованы в театре, такое у меня сложилось впечатление.
Сейчас многие актеры увлекаются режиссурой. Вы себя в этом уже попробовали? Или нет интереса к этой профессии?
Пока что мне интересно играть самому. Но вот что именно играть… В одном интервью я как-то сказал, что мечтаю о роли Сирано де Бержерака. А теперь думаю, что мечтать-то можно, просто говорить об этом не стоит. Актер – профессия зависимая, что дают, то и играешь. Сам что-то ставить я пока не рискую, как вы говорите – нет интереса. (Улыбается)
Зато, похоже, есть интерес к драматургии? Я слышала, Вы сказками увлекаетесь?
Сказки мы пишем вместе с Лаврентием Анатольевичем Сорокиным (артист Норильского заполярного театра драмы – Е.К.). Он писатель, а я – толкатель! (Смеется) Лаврентий любой спич может написать мгновенно, возможно, у него одного это даже лучше получается. Легче. Но, наверное, ему не хочется повторяться, вот и зовет меня, потому что самое трудное – найти сюжет, как ни крутись, все уже где-то сыграно! Мы с ним долго мучаемся, сочиняется обычно очень трудно. Но интересно. Иногда вдруг что-то получается. Одна наша сказка - «Принцесса Аннета», даже была признана лучшим детским спектаклем по итогам краевого театрального сезона в 2000 году.
А откуда у Вас такая любовь к капустникам?
Однажды попробовали сочинить, вот и закрутилось. Почему бы и нет? Публика любит капустники, а в Норильске, я заметил, особенно. Может, их спектакли не удовлетворяют? (Смеется). Хотя, вряд ли. Но капустник – это как лакомый десерт. Так что у нас традиция: обязательно показываем капустник в первый день премьеры, на закрытие сезона, в день театра или когда провожаем кого-нибудь. И на фестивалях обязательно – а как же! На «Сибирском транзите» наш капустник уже дважды был признан лучшим. Я считаю, главное в капустнике, чтобы тема была узнаваема. И чтобы она была смешная, конечно же.
Сергей Николаевич, свою первую роль в Норильском театре Вы сыграли у Зыкова?
Нет, у Анатолия Кошелева – я играл студента Ансельма в его спектакле по сказкам Гофмана. Но творческий рост начался именно со спектаклей Александра Марковича. Первая моя роль у него была этюдная: конвойный, который сопровождал заключенных и слушал, как они читают «Без вины виноватые» Островского. И в 1991 году я был отмечен за нее как за лучший эпизод – это была моя самая первая награда в Норильском театре.
Какая из сегодняшних ролей Вам наиболее близка?
Трудно выделить что-то одно. У меня раньше роли были все больше в одном амплуа – знаете, как в цирке рыжий клоун. Потом пошли роли иного плана. «Сильвия» очень дорога – как потом сказал Зыков, для меня это был уже другой шаг. И вообще, тема животных мне настолько близка, что когда смотрю на Аню Титову (исполнительница роли собаки Сильвии – Е.К.), действительно вижу живую душу. У нас в семье собак не было, но жили две любимые крысы, такие умницы, Лиза и Яша. А потом одна потерялась, а вторая умерла, и больше мы никого не заводим – слишком уж болезненно их терять…
Что еще? Роль Германа Льюиса из нашего последнего спектакля «Два старых краба с нежным панцирем» – тоже очень больная тема, чем-то мне это напоминает родителей... И, что для меня очень важно, я понял, что, не стягивая одеяло на себя, могу что-то сам вести в этом спектакле, заставить зал себя слушать. Но, может, главная роль еще впереди, рано ставить точку.
С женой Ларисой Вы часто встречаетесь на сцене?
Как главные герои – не часто, только в спектакле «Как солдат Иван Чонкин самолет сторожил». Я играю там самого Чонкина, а она – Нюрку, на пару с Аней Титовой. Они по фактуре разные, Лариса была первой исполнительницей этой роли. И в других спектаклях соприкасаемся – в «Очень простой истории», «Поллианне»… Потом обсуждаем все «по гамбургскому счету», разводим полеты. Вы знаете, я терпеть не могу передачу «Окна», но однажды Нагиев сказал фразу, которую я принял бесповоротно. В семейной жизни что главное? Любовь, секс, страсть? Нет, всё это проходит. И только общность интересов и взглядов может держать семью. Вот и нашу семью держит общность интересов.
Я не знаю, что стариков так надолго задерживает вместе. Александр Маркович говорит, что когда наши с Ниной Валенской герои в финале «Двух старых крабов» начинают скандалить, в этом и есть вся жизнь. Когда мы вместе, когда есть эта общность, то и поругаться порой в кайф, понимаете? Кстати, образ этого Германа я во многом срисовал с одного режиссера, Феликса Бермана, он ставил у нас в театре спектакль «Пока она умирала» Нины Птушкиной. Такой здоровый, энергичный мужик, на репетициях он кричал, сучил ногами, не мог спокойно! Ему постоянно нужно было заряжаться от молодых, сколько энергии он из нас высосал! Почти все артисты, занятые в его спектакле, сорвали голос накануне премьеры. И многие говорят, что мой Герман похож на Феликса Бермана.
Сергей Николаевич, как Вы считаете, Вам вообще везло с режиссерами?
Я не знаю даже и миллионной части режиссеров. С Владимиром Гурфинкелем работал в «Недоросле» - этот был совсем другой, не трещал, не вопил, но тоже был очень деятельный, такой придумщик. Но, к сожалению, к нам немногие приезжают. А хотелось бы – ни в коей мере не умаляя достоинств Александра Марковича! (Улыбается) Хотелось бы поработать в ином плане, непривычном, узнать какую-то другую школу. В новом сезоне к нам должен приехать режиссер Анатолий Праудин из Питера, думаю, это будет нечто другое… Повторяться неохота, понимаете? Каждую свою роль хочется сделать так, чтобы она хоть немного отличалась от предыдущих.
Вы поступили в театральное училище в 25 лет. Отчего так долго определялись с профессией?
Всё от комплексов, отчего же еще? Я работал на заводе, занимался самодеятельностью. И вообще не думал, что из провинциального города куда-то прыгну, что из этого что-то получится – в московские театральные вузы даже и не пытался поступать. А в Казани просто понравился моим покойным педагогам, спасибо им большое. Сказали, органики, мол, у тебя много, учись!
Но сейчас-то Вы уже избавились от мнительности? Все-таки, заслуженный артист, куча регалий!
Трудно сказать… Во всяком случае, если бы вернулся назад, может быть, и не выбрал бы эту профессию.
А какую бы выбрали?
Футбол! Есть любовь и есть влюбленность. И театр для меня, скорее, влюбленность, в любовь это еще не переросло. А футбол всегда был моей большой любовью, я им горел с раннего детства. Нет, в секции никакие не ходил, гонял на улице. И сейчас, когда время есть, люблю с сыном и его друзьями во дворе футбол погонять.
Беседовала Елена Коновалова
