Эту маленькую доброжелательную женщину можно по праву назвать живой легендой красноярской культуры. Первый директор Ансамбля танца Сибири и Красноярского цирка, под ее руководством парк им. Горького когда-то был признан лучшим в стране. С конца 70-х Татьяна Георгиевна ВОСХОДОВА долгие годы работала заместителем директора Красноярского театра оперы и балета. Сегодня она верный хранитель истории театра.

…Сразу на входе в маленьком кабинете Восходовой стоит макет оформления к спектаклю «Свадьба Фигаро» Моцарта – один из экспонатов ее обширной коллекции. Вокруг – сплошные стеллажи, едва вмещающие в себя документальные свидетельства истории театра оперы и балета. Татьяна Георгиевна любовно перебирает ветхие папки:

– Вот, смотрите – программка с нашего первого спектакля, «Князь Игорь», его премьера состоялась 20 декабря 1978 года. Я в любой момент могу вспомнить, когда и какие спектакли у нас шли! Архивы богатые, собираем все с самого начала – программки, фотографии, газетные публикации. После «Князя Игоря» состоялись премьеры балетов «Лебединое озеро», «Барышня и хулиган», опер «Севильский цирюльник» и «Евгений Онегин». На каждый спектакль есть данные, можно посмотреть, кто тогда пел и танцевал! Официально театр открылся 12 августа, но до декабря мы не работали, набирали репертуар. Зато потом представили публике сразу 12 новых спектаклей!

«Категорически возражаем…»

На должность заместителя директора, еще строящегося тогда театра оперы и балета, она пришла из цирка, который возглавляла почти десять лет. Не пригласили – перевели. Как вспоминает Татьяна Георгиевна, ее вызвал к себе секретарь крайкома Павел Федирко: «Вы нужны в театре, его открытие – сейчас самое главное событие для города». Союзгосцирк пытался протестовать, слал в Красноярск телеграммы: «Категорически возражаем и будем возражать против вашего перехода». Но, несмотря на любовь к цирку, Восходова не сопротивлялась новому назначению – ее всегда тянуло в гущу событий:

– Вы не представляете, какое это было время, сколько спортивных и культурных учреждений построили в крае за очень короткий срок – филармонию, цирк, театр оперы и балета, институт искусств, стадионы… Ни в одной стране мира такого не было! Наш театр создавался на невероятном энтузиазме, все трудились, не считаясь со временем, – откуда только силы брались! Было трудно, но очень интересно. Всех переполняло вдохновение – театр был построен в фантастически короткие сроки, меньше чем за два года. И у нас была великолепная творческая группа. Директор Юрий Викторович Дементьев был приглашен из Большого театра. Хормейстер Маевский – из Свердловска, царство ему небесное, создал здесь великолепный хор. Главный режиссер Максимилиан Станиславович Высоцкий, главный художник, заслуженный деятель искусств Николай Иванович Котов, главный балетмейстер Николай Сергеевич Маркорьянц – все из Ленинграда. Мало того что у всех была большая творческая нагрузка – они еще и за строительством успевали следить, лазили по лесам!

Ноты переписали от руки

Как рассказывает Татьяна Георгиевна, тогда была возможность выбирать – в молодой театр приглашали лучших выпускников консерваторий и хореографических училищ. Наталья Чеховская, Василий Полушин, Александр Куимов – все они сегодня народные артисты России. Певцы приходили с хорошей вокальной подготовкой, но совсем зеленые как актеры, многие не владели мастерством перевоплощения. Однако, готовясь к открытию, все настолько сплотились, что на сцену новорожденного театра вышла по-настоящему профессиональная, слаженная труппа.

Сама Татьяна Восходова отвечала тогда за постановочную часть. А поддержали ее в этом театры со всего Советского Союза!

– В Минске шили костюмы для «Дон Кихота». Помогли нам с оформлением и Новосибирский, и Свердловский, и Пермский театры. Что-то пошили сами – например, все костюмы к «Князю Игорю». Котов пригласил художницу по костюмам, и уже на нулевом цикле строительства театра обучал местных мастеров. И красноярские предприятия активно помогали – никто не остался в стороне! Но, конечно, самую большую помощь оказал нам Ленинградский театр им. Кирова (ныне Мариинский театр. – Е. К.). Тогда ведь ни компьютеров не было, ни ксероксов – они нам ноты ко всем двенадцати спектаклям переписали от руки. Представляете, какой это титанический труд?! Кировцы пошили нам и всю «одежду» сцены, декорации и костюмы к балетам «Кармен-сюита», «Барышня и хулиган», «Жизель». К последнему эскизы разработала прославленная художница Татьяна Георгиевна Бруни – я сама ездила к ней домой.

Вспоминая о тех временах, Татьяна Георгиевна шутит, что не прочь снова заняться хлопотным театральным хозяйством. Да вот только годы берут свое… А кипучую энергию ей есть куда приложить – оперному давно нужен музей. Как знать, может быть, удастся открыть его к 30-летию театра.

Вместе 58 лет

В Красноярск она приехала в 1940 году вместе с мужем, артистом цирка Михаилом Антоновичем Екатериничевым. Встреча с ним перевернула всю ее жизнь – именно муж привел Татьяну Восходову в профессиональное искусство. Сначала они делали вместе номер. Потом она переключилась на руководящую работу – но тоже исключительно в учреждениях культуры.

– Родилась я в Днепропетровске, потом уехала к тетке на Алтай. Окончила там педучилище, преподавала. А еще участвовала в любительской труппе драматического театра в городе Ойрот-Тура (ныне Горноалтайск. – Е. К.). А Миша приехал к нам с московским цирком на гастроли и однажды пришел в театр. Я играла баронессу Штраль в «Маскараде» Лермонтова, он весь вечер с меня глаз не сводил… Так и познакомились, уж не знаю, чем я его очаровала, – высокий красавец-блондин, да еще из Москвы! (Улыбается.) А все вокруг как сговорились – ой, Танечка, Миша такой замечательный! – всей труппой меня сватали. Но поначалу я не согласилась выйти за него замуж – мне было всего 19 лет. Он уехал дальше на гастроли. А через неделю вернулся и заявил: «Либо я навсегда здесь остаюсь, либо ты поедешь со мной!» Расписались и поехали праздновать свадьбу со всеми родственниками: сначала к его маме – в Пензенскую область, потом к моей – в Днепропетровск… Мы прожили вместе 58 лет. И все эти годы я неизменно ощущала его внимание и заботу.

Хрущев жал руки циркачам

Татьяне Георгиевне нелегко говорить о муже – его уход из жизни она считает безвременным. Михаил Екатериничев еще в детстве попал в цирк. Его отец погиб в Первую мировую войну, на руках у матери-крестьянки осталось четверо детей – как было выжить?.. А тут еще революция, голод, разруха. И шестилетнего младшего сына мать отдала «на прокорм» и воспитание своему брату, цирковому артисту Ивану Павловичу Горбачеву. Михаил освоил практически все цирковые жанры – был гимнастом, акробатом, фокусником, жонглером, ходил по проволоке… Она-то и сыграла потом роковую роль в его судьбе. Уже после войны, на выступлении в одном из леспромхозов Красноярского края, вылетело крепление. Артист как раз успел дойти до середины туго натянутой проволоки. И вдруг – моментальная боль и трос почему-то закачался откуда-то сверху… Ни вывиха, ни ушиба, только вывалился небольшой кусочек из позвоночника. Вердикт врачей был суров: никакого цирка! Выбраться из затянувшейся депрессии помогла жена.

– Посмотри, говорю ему, сколько вокруг молодежи, как они тянутся к цирку! – вспоминает Татьяна Георгиевна. – Что, если тебе с ними позаниматься? Сказано – сделано, в городе его поддержали. Первый свой коллектив Миша создал на базе ДК профтехобразования – и через год он уже получил звание народного цирка. Они даже в Москву выезжали на гастроли, в Кремлевском дворце съездов Хрущев им руки жал! Потом Мишу пригласили на Судостроительный завод – так родился прославленный цирк «Юность Красноярья». Но после перестройки все рухнуло… Однажды он пришел на репетицию и услышал требование освободить спортзал: кому он нужен, ваш цирк, а помещение – это живые деньги! Реквизит раздал по народным циркам. А сам иногда пойдет туда, со стороны посмотрит – внутрь больше не заходил, – вернется домой и лежит молча. Он мог бы еще пожить и быть полезным. Но его цирк умер, и Миша тоже вскоре ушел из жизни – сердце не выдержало…

На войну – с концертами

Великая Отечественная война – отдельная страница в судьбе Татьяны Георгиевны. Незадолго до нее она с мужем пришла работать в краевое концертное бюро (позже оно получило статус филармонии). Война застала их на гастролях в Минусинске…

– В те годы в воздухе уже витало напряжение. Но все равно война стала как удар обухом… Вернулись в Красноярск – по улицам идут мобилизованные мужчины, все отправляются на фронт. Миша тоже рвался, но его в военкомате не брали, берегли как артиста. Поначалу мы ездили по всему краю – собирали теплые вещи для фронта, старались поддерживать людей, сеять хорошее настроение. А в 1943 году сформировали творческую бригаду, и направили нас в 7-й гвардейский механизированный корпус под командованием генерал-лейтенанта Корчагина. Я была ее руководителем и еще выступала с музыкальными фельетонами. Перед отъездом, помню, стою в военной форме на проспекте Мира. И какая-то женщина взглянула на меня и ахнула: «А ты-то куда собралась?» И перекрестила: «Сохрани тебя, Господь!»

Может, потому и вернулась Татьяна домой целая и невредимая, хоть и под бомбежками не раз побывала…

Фронтовые приключения

Пока добирались до фронта, не обошлось без приключений. На одной из станций вместе с танцором Григорием Энгельсом она отстала от поезда. Пошли за продуктами для бригады, а состав неожиданно тронулся. Благо, следом подошел еще один литерный поезд и Татьяна уговорила машиниста взять их на прицеп. В пути пришлось пережить несколько неприятных минут – поезд едва не попал под бомбежку… Но, к счастью, все обошлось, своих догнали на следующем разъезде.

– До Чернигова, откуда нас должны были переправить в корпус, явно не суждено было быстро добраться, – смеется Татьяна Георгиевна. – Вскоре на какой-то станции бригаду перехватили летчики: «Ребята, мы каждый день рискуем жизнью, выступите для нас, пожалуйста!» Ну как отказать? Неделю давали для них концерты. Потом они отвезли нас в Нежин, а там комендант в нас вцепился. Пришлось выступать для местного населения – люди же просят, они столько всего пережили! Электричество в городе не работало, но здание театра сохранилось – работали в нем при светильниках из сплющенных гильз. А как все нам радовались – это непередаваемо!

На фронте уже сам приезд артистов поднимал бойцам настроение. А когда среди них встречались земляки-красноярцы, восторгам вообще не было предела. Хотя и в теплушках приходилось жить, и в наспех выкопанных землянках. Но бытовых неудобств артисты, словно не замечали – определяющим в жизни в то время было другое…

– Всякое, конечно, бывало, – говорит Татьяна Георгиевна. – Однажды выходим с концерта, а над нами – немецкий самолет-разведчик. И летчик перегнулся и смотрит. Никого не убил, хотя мог. На всю жизнь запомнила… А однажды я не могла унять слезы, когда на наших глазах кто-то из предателей попытался застрелить командира. И один солдат бросился и закрыл его собой. Алая кровь на его белой рубашке до сих пор стоит у меня перед глазами…

В 1944 году артистов вернули в Красноярск. И вновь начались поездки по краю – Игарка, Дудинка, Норильск, Караул, Диксон, Кызыл… В Карауле им однажды пришлось задержаться: оказалось, соседний Диксон обстрелял немецкий крейсер! Потом его потопили наши бомбардировщики.

Сын

Еще одна такая послевоенная поездка подарила им сына…

– Приехали мы однажды с концертом в Придивинск, разместились по домам местных жителей. Пьем чай с хозяйкой, и вдруг заходит мальчик лет пяти. Худенький, шейка тоненькая, в чем только душа держится… Угостила его конфетами. Хозяйка рассказала, что Петя – блокадник, живет при местном детском садике. Мать его умерла по пути из Ленинграда, а старший брат Рено учится в каком-то училище. А вечером перед концертом заходит к нам в гримерку с ним какая-то женщина, подталкивает его ко мне и говорит: «Петя, иди к маме, она за тобой приехала!» Я поначалу опешила: как можно такое говорить! А она мне на ухо шепчет: «Забери его отсюда! Он слабенький, сердце больное – помрет здесь». И так мне это в душу запало… А Миша только руками развел – как хочешь, так и сделаем. Привезли Петю в Красноярск, повели по врачам – долго его лечила. Он умер совсем молодым – в 42 года от сердечной недостаточности. Но хоть такую короткую жизнь удалось ему подарить…

В Москву – за костюмами

В Красноярской филармонии Татьяну Восходову вскоре назначили директором ансамбля песни и танца. В его хореографической группе были Геннадий и Тамара Петуховы, вокальной – руководил Самуил Карлович Мусин, хормейстер из знаменитого ансамбля Александрова. Но вскоре, когда коллектив отправился на гастроли по Советскому Союзу, московские специалисты посоветовали ему разделиться. Танцоры-народники и хоровая классическая капелла – слишком несовместимая эклектика. Так после их возвращения в Красноярск родился Ансамбль танца Сибири.

Первую программу – 18 массовых танцев – наметили к ноябрьским праздникам. Но вскоре встал вопрос: где взять костюмы? В Министерстве культуры РСФСР ансамблю отказали – с тканями в то время было сложно. И тогда директора Восходову отправили в Москву: делай, что хочешь, но костюмы добудь!

– В столице мне с порога сказали: вам может помочь только начальник Главснабсбыта при Совете министров СССР. А как к нему пробиться – это же главный снабженец страны! И все-таки я своего добилась. Увидела его на входе в главк, пристроилась следом и прошла в кабинет как ни в чем не бывало – его секретарша ахнуть не успела! (Смеется.) А пока он не пришел в себя от такой дерзости, накинулась с просьбами: у нас «новорожденный» – Ансамбль танца Сибири, без вашей помощи он гол! В общем, все материалы нам выписали. Эскизы костюмов сделала художница из хора им. Пятницкого, я два с половиной месяца просидела в Москве, пока их шили. Всю обувь ансамблю изготовили в Большом театре.

На прием приглашала Фурцева

Несмотря на успешно выполненную задачу, по возвращении в Красноярск из филармонии Татьяна Георгиевна ушла. Подрастающий сын нуждался в повышенном внимании – тут не до гастролей. Но уйти раньше времени на покой ей не позволили – как можно разбрасываться ценными кадрами? Вскоре Татьяна Восходова стала директором парка им. Горького. Пригласила из Новосибирска симфонический оркестр Каца – он два года подряд работал в Красноярске. Парк дважды признавали лучшим в стране, а его директора приглашала на прием министр культуры СССР Екатерина Фурцева. Но Татьяна Георгиевна заскучала – все-таки ее стихией были артисты. На некоторое время ушла в театр музкомедии заместителем директора. Но вскоре умер директор цирка, и вместо него назначили Восходову.

«Смотрите, кто пришел!»

Вступление в новую должность было символичным. Зашла в манеж, и вдруг откуда ни возьмись – три огромных пса!

– Если нападают, никогда нельзя убегать – стой или действуй! А я на них как рявкну: ну-ка, пошли отсюда сейчас же! Видимо, так требовательно это произнесла, что они опустили хвосты и затрусили вон. Выбегает мой растерянный заместитель: «Татьяна Георгиевна, они же могли вас покусать!» А я отвечаю: «Не беспокойтесь, они поняли, кто пришел!» (Смеется).

Сегодня Татьяну Восходову, наверное, назвали бы кризисным управляющим – ее всегда направляли на самые горячие участки. В 1968 году на Красной площади в Красноярске стоял старый деревянный цирк-шапито. Его трухлявая коробка грозила вот-вот развалиться – не было нормальных условий ни для зрителей, ни для артистов. Последней каплей стал пожар…

– Мы готовились к празднованию 50-летия советского цирка, в Красноярск должна была приехать труппа с великолепной программой. А перед ее началом нужно было пропитать коробку цирка, чтобы не загорелась. Пригласили пожарных, они нам целый день пропитывали здание специальным составом. И только они уехали, захожу на манеж и вижу – откуда-то по стене ползет голубой огонек! Как выяснилось, снаружи пацаны курили и засунули окурок куда-то в щелку в стене. Потом с пожарными объяснялась: как это вы так пропитали цирк, что едва пожар не случился? А после не выдержала и пошла к секретарю горкома Красноярска Павлу Стефановичу Федирко и секретарю крайкома Владимиру Ивановичу Долгих: «Скажите, может ли наш советский цирк работать в таком пожароопасном помещении?! Да нам хороших артистов сюда больше не пришлют! Будем строить новый цирк?» Они согласились.

С цирком – по стране и миру

В Союзгосцирке красноярцам отпустили ссуду на строительство – наш цирк погасил ее всего за три года. Окупал он себя тогда с лихвой – в Красноярске цирк любили, на представления нелегко было купить билеты. Но за время работы здесь Татьяне Георгиевне тоже пришлось насмотреться всякого…

– Однажды, когда еще шло строительство нашего цирка, меня на два месяца отправили на Украину – возить Цирк Будапешта. И вот, когда уже гастроли подходили к концу, в Харькове случилась трагедия. Молодая укротительница Джида во время последнего представления расслабилась и нечаянно слишком близко подошла ко льву. А он махнул лапой и ударил ее. И в тот момент, когда Джида падала на манеж, ее любимец тигр неожиданно прыгнул на нее и разорвал на глазах у всех! Сколько обмороков было у зрителей! Спустя пару лет на фестивале в Румынии, куда приезжали и венгерские артисты, я узнала судьбу этого тигра. Оказалось, он после того случая забился в клетку и отказался пить и есть – никто не сумел его заставить. Так и умер – не смог пережить того, что натворил…

А самой запомнившейся поездкой для Татьяны Восходовой стали гастроли по Австралии и Новой Зеландии в 1973–74 гг. Труппу ей доверили звездную, что ни артист – знаменитость! Коверные Юрий Никулин с Михаилом Шуйдиным, дрессировщик Вальтер Запашный, канатоходцы Волжанские, акробаты с медведями Беляковы… Три с половиной месяца гастролей советских артистов прошли на сплошных аншлагах.

После возвращения домой Татьяна Георгиевна должна была везти следующий коллектив в Японию. Но пришлось заняться строительством театра.

…В ее жизни нет места сожалениям. И Ансамбль танца Сибири, и цирк – все эти годы они остаются для Татьяны Георгиевны близкими и родными. Когда она уже работала в театре, однажды услышала за окном ржание: на улице стояла шикарная белая лошадь, била копытом в землю и кланялась ей. Пригляделась – а рядом стоит известный дрессировщик Борис Манжели, приехавший на гастроли в Красноярск: «Татьяна Георгиевна, зачем же вы от нас ушли?»

– На недавнем праздновании 35-летия Красноярского цирка артисты устроили мне сюрприз, – улыбаясь, говорит Татьяна Георгиевна. – Вышла я на манеж с поздравительным словом. И вдруг из-за кулис выбежала белая лошадь, упала на колени и голову ко мне прижала – я была тронута до слез! Приятно, когда люди тебя до сих пор так любят и помнят…

Елена Коновалова
фото Андрея Петрова и из личного архива Т. Г. Восходовой