Мир всезнаек
Илья, сегодня в России все больше людей, занимающихся популяризацией науки. Вы как один из них, как сами для себя определяете суть этого процесса?
Популяризация науки — это процесс рассказывания историй про науку, технологии, а главное — о том, что всё это значит для обычных людей. Сегодня научное знание вышло на такой уровень, что даже человеку с высшим образованием сложно быть в курсе всего, что происходит на переднем крае науки.
Редактор научно-популярного альманаха metkere.com, посвященного науке, культуре и технологиям.
Родился в Новосибирске, в настоящее время живет и работает в Москве. Специализируется на научных коммуникациях и популяризации образования.
Выступает в качестве эксперта в вопросах, связанных с популяризацией науки, цензурой в интернете, теорией и практикой блогосферы.
Темпы получения нами новых научных знаний сейчас несопоставимы с тем, что было 20-30-50 лет назад. Фактически каждую неделю появляются новые данные, которые уточняют, а иногда и меняют наше представление о мире и вселенной — о том, как она появилась и как будет развиваться. Месяц назад я впервые выступил с презентацией о самых перспективных научных открытиях года. Так вот, мне уже пришлось добавить в нее два новых слайда. За это время — всего четыре недели — открыли новый вид гоминидов, homo naledi, и появились сообщения о соленой воде на Марсе.
Популяризаторы как раз занимаются тем, что рассказывают об открытиях, их значении и возможных последствиях и делают это на языке более-менее понятном массовой аудитории. Инструментарий разнообразный: одни пишут тексты, другие снимают видео, третьи проводят мероприятия и устраивают научные слэмы. Форматы различные, но цель — одна: заинтересовать людей научными открытиями, показать, что наука может быть интересной, живой и увлекательной.
Какая из стран сегодня приносит больше всего прорывных новостей?
Тут все не меняется, кажется, уже лет 50. Это, естественно, Америка и Британия. Очень сильны позиции немецких ученых в ряде направлений. Например, «Общество им. Макса Планка» постоянно генерирует информационные поводы по самым разным темам.
В частности там работает Сванте Паабо, который занимается изучением генома вымерших представителей рода homo — неандертальцев, денисовского человека. Наверняка, скоро он займется исследованием генома homo naledi.
Расположенный в Швейцарии ЦЕРН — огромная международная коллаборация, в которой работают ученые со всех стран, включая Россию. На мой взгляд, будущее именно за такими проектами. У нас уже есть успешные примеры подобных коллабораций — Международная космическая станция, самая большая и дорогая научная лаборатория, созданная человечеством с участием порядка 20 стран.
Как вы отвечаете на вопрос «Зачем научные знания людям?»
На мой взгляд, единственное, что отличает людей от других животных — это любопытство. Именно оно заставило наших предков выйти из Африки и заселить все континенты, оно привело нас в космос. Любопытство же заставляет ученых делать открытия, а нас — не ученых, обывателей — интересоваться результатами этих исследований. Задача популяризатора науки — удовлетворить это любопытство, а иногда и создать спрос на интересные рассказы о науке.
Что приходится делать чаще: создавать спрос или отвечать на уже имеющийся у аудитории запрос?
По-разному, всё зависит от самой аудитории. По моим наблюдениям, у людей старше 25 лет интерес к науке по умолчанию, скорее, есть. Более юных слушателей нужно заинтересовывать. Например, объяснять студентам какая им польза от того, что где-то там, на орбите, летает «Хаббл»?
И какая?
В том числе, благодаря космическим исследованиям у нас, например, есть смартфоны. В них используется множество космических наработок — начиная от GPS и заканчивая сенсорами фото- и видеокамер.
Со школьниками, наверное, сложнее всего. Потому что, с одной стороны, это самая восприимчивая ко всему новому аудитория с врожденным запросом на новую информацию. С другой же стороны, современные школьники — жертвы нынешней системы образования и ЕГЭ. Последние несколько лет их только и учат, как сдавать экзамены по 2-3 предметам. Все, что находится за пределами этих направлений, из-за нехватки времени мало интересует ребят. Вот поэтому этот интерес и нужно создавать — рассказывать прикольные истории, показывать яркие картинки, находить метафоры. В общем, использовать весь доступный арсенал. Хорошо это получается у моих коллег, которые работают в видеоформате.
Например, Женя Тимонова — автор видеоблога «Все как у зверей», делает потрясающую передачу на YouTube. Она снимает несколько научно-популярных роликов в месяц и рассказывает о том, как животные похожи на нас. Оказывается, они так же интересуются сексом, хорошей едой, у них есть альтруизм и патриотизм — можно найти очень много параллелей. Эти ролики очень популярны.
Недавно один из них стал первым научно-популярным роликом в России, набравшим больше миллиона просмотром. Совершенно невообразимая аудитория!
А что, если дети привыкнут к легкому «потреблению» знаний и разучатся, или даже не захотят, «копать вглубь»?
Да, есть такие опасения и они, наверное, в чем-то справедливы. Но тут нужно четко ответить на вопрос: «Чего мы хотим?» Мы хотим получить «мир специалистов» или то, что называется, дженералистов — людей с широким представлением о мире, этаких всезнаек. Конечно, специалисты важны. Но сегодня нам всем нужно иметь багаж небольших знаний обо всем. И для этого вполне достаточно легких форматов — видеоблогов, инфографики, ярко рассказанных забавных историй. Понятно, что нельзя стать специалистом по биофизике или лингвистике, смотря ролики на YouTube. Для этого нужно учиться много-много лет. Но посмотреть пару популярных лекций и получить общее представление о том, как эволюционировали языки — вполне реально.
Чему учить детей?
Что говорит ваш опыт, какие области науки сегодня интересны широкой аудитории?
Есть несколько тем, которые всегда пользуются спросом. Это все, что связано с животными — такие «ми-ми-ми»: котики, птички, червячки, трилобиты. Точно есть спрос на все, что связано со здоровьем: курить немодно, бегать модно. Новости про медицинские исследования очень интересны широкой аудитории. Мой коллега научный журналист Алексей Паевский много выступает с лекциями про медицину будущего и всегда собирает аншлаги. Кстати, его основной тезис — к 2050 году человечество более-менее разберется со своими главными болячками, после чего продолжительность жизни заметно увеличится.
К слову, о моде. Вы сказали, что модно быть здоровым, а быть умным — сегодня это модно?
Да, конечно! И миллион просмотров научного ролика про животных говорит именно об этом. Тысячи людей, которые ходят на фестивали науки, этот тезис также подтверждают. Я много общаюсь со школьниками и точно могу сказать: эрудиция для них является ценностью. Знать о мире — важно. Ребята хорошо понимают, что это востребовано в будущем в приложении к карьере. Если ты много знаешь — ты будешь получать много денег. Если ты мало знаешь — твои карьерные перспективы сомнительны. У школьников появляется понимание, что нужно и важно учить математику, физику, знать биологию. Без этого будет очень сложно найти себя не только в науке или производстве, но даже в каких-то гуманитарных областях.
Программирование — важнейший навык XXI века. Если раньше много говорили о том, что нужно учить иностранные языки, то сегодня мы говорим о том, что нужно учить языки программирования. Неважно, чем вы занимаетесь — эти знания пригодятся и журналисту, и биофизику. Быть умным не просто модно, мода — это преходящее. Я бы говорил о том, что быть умным жизненно необходимо. XXI век — это совершено точно век умных людей.
Но, согласитесь, что у медали есть и обратная сторона. Современные дети — заложники быстрого развития технологий и потока новых знаний. Вопрос № 1 для них сегодня даже не «кем стать, чтобы быть востребованным через 5-10 лет?», а «как не ’’отстать от поезда’’?»
Действительно, проблема современного образования — не только российского, но и мирового — в том, что в большинстве случаем мы учим детей тому, что нужно было знать лет 50 назад. Поэтому когда они оканчивают школу и университет, оказывается, что их набор знаний «просрочен». Мир, действительно, ускорился и сейчас мы, в лучшем случае, можем лишь предположить, какие знания и навыки будут востребованы через 5-10-15 лет.
Очевидно, что образование должно быть индивидуальным, технологичным и учить, скорее, навыкам поиска информации, чем какому-то набору знаний. Образование должно быть гибким и развивать в ребенке навык гибкости.
Если говорить о том, чему стоит учить детей сегодня — это совершенно точно иностранные языки, причем не только английский. Это всё, что связано с программированием и биологией. Думаю, что не стоит списывать со счетов домашнее обучение — родители должны посвящать образованию ребенка несколько часов в день.
Образование детей — это точно не то, что можно отдать на «аутсорсинг» школьному учителю. Этим нужно заниматься самим — по вечерам, выходным. Читать с детьми хорошие книги, смотреть научно-популярные фильмы, показывать детям заповедники, национальные парки, исторические объекты.
Я очень жалею о том, что впервые попал в Рим, когда мне было 30, а не 10 лет. Когда ты своими глазами видишь то, о чем всю жизнь читал в книжках, «паззл» складывается и представление о мире становится другим, более полным. Поэтому совершенно точно нужно возить детей по миру. Думаю, это даже важнее, чем копить деньги на высшее образование.
А деньги я заработаю?
Если посмотреть на этот вопрос под совсем обывательским углом. «Робототехник» или «биофизик» — интересно, но малопонятно. Другое дело «юрист», «экономист» — будет сидеть в банке, выдавать кредиты, а не заниматься непонятно чем, в непонятно каких лабораториях.
Да, это более понятный путь. Я получаю диплом юриста-экономиста-менеджера и потом иду работать в какой-нибудь офис. Но тут есть одна проблема: сколько каждый год выпускается юристов-экономистов-менеджеров? Десятки тысяч. А инженеров и ученых? На порядок меньше.
Просто потому, что на рынке гораздо меньше таких специалистов, они всегда будут востребованы. Понятно, что не все готовы идти в фундаментальную науку, да это и не нужно. Но робототехника — на дворе XXI век, роботы играют все большую роль в различных производствах.
Если вы учитесь тому, как создавать роботов и управлять ими, вам обеспечена понятная карьера на долгие десятилетия. Если вы получаете диплом экономиста или юриста, вы, наверное, будете востребованы лет пять, а дальше?
В популяризации науки Россия отстает от Запада как раз в вопросе имиджа ученого. Там он очевидно выше, и ученых супер-звезд там гораздо больше. Они, например, могут появиться в каком-нибудь блокбастере. Скажем, американский астрофизик, один из отцов популяризации науки в мире Карл Саган был соавтором фильма «Контакт». В России тоже появляются ученые-звезды, например, Александр Семенов, морской биолог. И когда таких людей будет хотя бы несколько сотен, тогда можно будет говорить о том, что да, профессия ученого в России востребована и понятна. Пока мы находимся в начале пути, но движение идет.
Финансовый успех в науке возможен?
Тут я не буду рисовать радужные картины. Молодому ученому без степени, публикаций и опыта преподавания мало что светит. Поэтому я и говорю о том, что фундаментальная наука — это удел людей увлеченных. Но если мы говорим об инженерных специальностях — там верхней границы зарплаты нет. Зарплата хорошего программиста совершенно точно больше зарплаты хорошего экономиста. Доходы высококлассных спецов в области программирования в крупных компаниях — это сотни тысяч рублей. Кажется, это то, ради чего стоит учиться.
Наталья Мороз